Дорога еще больше сузилась, лес подступил к ней вплотную. Начался подъем, за которым будут кусты, а за ними раскинется поляна. Один ее край обрывается в бездонную трясину, затянутую зеленоватой ряской с редкими пятнами желтоватых кувшинок. Знакомые места, слишком знакомые! На обрыве покажется дом, обнесенный высоким тыном, тогда придется сдавить шею Илюшки и заставить его повернуть назад. Таиться уже не будет смысла: или он все расскажет, как на духу, отдавшись на волю Павлина, или получит нож под сердце и успокоится навеки в лесу.
Екая селезенкой, маштак взобрался на пригорок, миновал кусты, и открылась поляна.
— Твою мать!.. — в сердцах выругался Илья. — Да чтоб им!..
Тархов поглядел вперед и облегченно вздохнул: спас Господь! Услышали святые угодники его молитву! Охотничьего домика больше не было. Торчали потемневшие от копоти бревна тына, а за ними, как гнилые зубы, обгорелые остатки стен и провалившиеся кровли с облупившейся печной трубой. Стало быть, разбойнички не сумели погасить пожар. Ну и слава Богу!
— Ну, чего теперь? — сплюнул стрелец. — Где твои лошади?..
Павлину хотелось петь и хохотать во все горло: словно тяжкий груз упал с души, словно заново на свет родился. Но пришлось зажать буйную радость в кулак и сделать вид, что обозлен и раздосадован.
— Жилье, — фыркнул Тархов. — Даже погорельцев не видать.
— Погоди, я погляжу. — Илья хотел соскочить с лошади, но Павлин удержал его:
— Чего глядеть? И так все видно. — Ему совсем не хотелось отпускать попутчика от себя в этом страшном месте: скорее надо уезжать, от греха подальше. — Даже крыша провалилась. Поворачиваем, только время зря потеряли.
— Но я же не знал, — начал оправдываться Илья. — Сам видишь, тут дом стоял.
— Вижу. — Стрелец завернул маштака и ударил его каблуками по тощим ребрам. — Ну, пошел живей!
Мотая головой, усталый маштачок затрусил обратно. Снова под его копытами чавкает гать, а дорога впереди становится все шире и шире. Вот уж никак Тархов не думал, что ему доведется еще раз навестить разбойничье гнездо. Ладно, нет худа без добра: зато можно потом сказать Никите Авдеевичу, что своими глазами видел пожарище, а Илюшке теперь не отвертеться. Нет, не отвертеться!
— Куда едем? — спросил Павлин, когда выбрались на проезжую дорогу.
— Тут неподалеку постоялый двор был, — нерешительно протянул Илья..
— М-да? — хмыкнул стрелец. Час от часу не легче! Теперь его хотят заманить к предателю Исаю. — Может, пока лошаденка переставляет ноги, двинем к Смоленску?
— Хорошо, — решился Илья. — Поехали!
Миновать постоялый двор Исая им все равно не удалось: самая короткая дорога на Смоленск пролегала мимо него. Увидев на месте постоялого двора пепелище, стрелец второй раз за сегодня вздохнул с облегчением, а Илья нахмурил брови.