В миг единый бабулина сказка вспомнилась, и пальцы сами разжались. Руку его отпустил, но до времени слезать с него не стал. Мало ли, что ему в голову стукнет? А вдруг он снова в землянку кинется, чтобы дело свое тайное завершить?
— Все, — сказал подгудошник грустно. — Слово не воробей. Вылетело. Хрен с ним, с Григорием. Видно, Сварогов пес его пожалеть захотел.
Я его отпустил. Вздохнул глубоко, чтоб в себя скорее прийти. Сел на землю, на звезды яркие посмотрел, на луну полную. Холодный свет полнолуния окрасил все вокруг в серое. И сруб церковный, и реку, что текла у самого подножия Карачар, и пыхтевшего не хуже медведя подгудошника.
— Что там у вас? — Луч желтого света вырвался из двери землянки.
— Никифор, — позвал я, — вы там целы?
— Слава Тебе, Иисусе Христе, — сказал Никифор. — Мы с учителем в порядке. А с дружком твоим деручим? Что с ним?
— Ты прости его, Никифор. — Я положил руку на плечо Баяна, чтоб не вздумал он рыпнуться. — У него в полнолуние ум за разум заходит. Лунная болезнь.
— Ох, Господи! — бас Никифора вдруг сорвался. — Волкулак?! [94]
— Да будет тебе, — успокоил я парня. — Не так уж все страшно. Просто звереет он от полной луны. Но ты пока за Григорием присмотри. А я буйного нашего совсем успокою.
— Ну, помогай тебе Господь. — И луч света пропал. Пускай пока христиане в землянке посидят. Шум поднимать да Карачары будить не стали, и на том спасибо. А мне пока в спокойствии кое-что выяснить надобно.
— Отдышался, волкулак? — спросил я Баяна.
— Сам ты… — огрызнулся подгудошник. Выходит, и вправду в себя пришел.
Сел он рядышком. Рука у него словно плеть висит. Подхватил он ее здоровой рукой, хотел к груди прижать, от боли вскрикнул. Голову кверху задрал, словно волк на луну, взвыл. А потом повернулся ко мне и сказал:
— Теперь точно они меня за оборотня посчитают. Им так проще будет. Оно и правильно.
— Как ты узнал, что я Григория искать буду? Я же тебе не говорил о нем.
— Они уже давно поняли, что Ольга на крещение решится. До Царьграда далеко, а тут свой ведун христианский под боком. А еще поняли, что к Пустыннику она только тебя пошлет. Не Свенельда же ей по посылкам гонять. А кроме тебя, у нее доверенных людей нет. Вот меня в Любич и послали. Знали, что ты мимо отца не проедешь. Полгода я тебя там ждал. Дождался.
— Кто это «они»?
— Это тебе пока без надобности. Ты же сам однажды Переплута себе в покровители выбрал.
И всплыло в памяти ристание на праздник Солнцеворота, и Коляда, и глаза Баяна хитрые, когда я от имени Семаргла-Переплута из лука стрелять вызвался.