— Куда я денусь? — улыбнулся я.
— А все равно, — лекарь мне, — рожа у тебя жуткая.
— И с ногой беда. Ляжку над коленом копьем распороли. И на ребрах ссадины.
— Промыть надобно, — разодрал мне лекарь порты. Не сдержал я стона, когда он ткань, припекшуюся, от раны отдирал.
— Потерпи, — говорит. — Не так уж и страшно тут. Ну, одним шрамом больше будет, эка невидаль. А на груди и вовсе безделица. Царапины скоро затянутся. Главное, что кости целы. Везучий ты, Добрый. Из мясорубки такой живым выбрался. Все тебе, как с гуся вода, а портами с исподним с тобой кто-нибудь из ратников поделится… — зубы мне лекарь заговаривает, а сам над ранами колдует.
— А у Андрея, я слышал, дела плохи? — спросил, когда Соломон мне рану промыл да края у нее стянул, и я снова говорить смог.
Кивнул головой лекарь.
— Эх, — вздохнул я, — Берисаву бы с Любавой сюда. Ведьмы бы его выходили.
— Это что ж? — обиделся Соломон. — Ты мне не доверяешь? Думаешь, что если он христианин, то старый иудей его в беде бросит? Рад я был бы ему помочь, да только не в моих это силах.
— Знаю, — ответил я. — И верю тебе, просто соскучился по ведьмам сильно. Особенно по младшей. Давно уж не виделись.
— Хорошей мне Любава помощницей была, — согласился лекарь. — Жаль, что ушла тогда.
— И мне жаль.
— Добрынюшка. — Я даже вздрогнул, словно это Любава меня позвала.
— Добрынюшка, ты как тут без нас? — Малуша с Заглядой к нам подошли.
— Хорошо, сестренка, — ответил я ей. — Лекарь говорит, что уже на поправку пошел.
— Дня через три на ноги встанет, — подтвердил иудей.
— Дядя Соломон, ты за него не беспокойся. Мы с Заглядой за ним присмотрим.
— И за остальными тоже. — Древлянка поближе придвинулась, точно маленького, меня по голове погладила. — Не оставим мы тебя, княжич, — шепнула.
— Вы лучше за рыбаком приглядите. Ему хуже, чем мне, — приподнял я голову.
Смотрю, а его воины подняли и понесли куда-то.
— За ним Ольга сама присмотрит, — сказал Соломон. — Велела его на ладье своей разместить.
— А она ничего, — вздохнула Малуша. — Я думала, она сука зубастая, а она добрая. Мне вот гребень свой подарила. Красивый.
— Это хорошо, — кивнул я.
— Пить, — это один из раненых ратников голос подал.
— Сейчас, миленький. — Загляда меня оставила и к нему поспешила.
— Да, — сказал лекарь. — Помощь мне сейчас пригодится.
— Дядя Соломон, а как же вы к нам подоспели? — спросила Малуша. — Мы же не чаяли, что подмога придет.
— Святослава за то благодарите, — ответил лекарь. — Это он мать надоумил в Ольговичи заглянуть. Надоело ему в Вышгороде сидеть, на волю запросился. Княгиня про деревеньку свою вспомнила. Так он ей все уши прожужжал. Посмотреть на нее захотел. А заодно с Добрыном и с тобой, Мала, повидаться.