Это совсем не походило на место, подходящее для исчезновения, во всяком случае, на первый взгляд. «У миссис Брэнд» ничем не отличался от тысяч таких же постоялых дворов на севере Шотландии в 1946 году: опрятный и тихий, с выцветшими обоями в цветочек, надраенными полами и платным нагревателем для воды в ванной комнате. Сама миссис Брэнд была маленькой и добродушной и не протестовала, когда Фрэнк забивал все пространство крошечной гостиной, уставленной букетами шиповника, горами книг и бумаг, с которыми он обычно путешествовал.
Я столкнулась с миссис Брэйд в передней, когда собиралась уходить. Она остановила меня, схватив пухлой рукой за плечо, и погладила меня по голове.
— Господи, боже, миссис Рэндалл, вы не можете вот так идти! Давайте-ка я поправлю вам здесь. Вот так! Так-то лучше. Знаете, двоюродная сестра рассказывала, она попробовала новый перманент: получается великолепно и держится — просто мечта. Может, в следующий раз вам тоже лучше им воспользоваться?
У меня не хватило решимости объяснить ей, что в своенравности моих светло-каштановых кудрей была повинна исключительно природа, а вовсе не халатность со стороны производителей средств для химической завивки. Ее собственные намертво склеенные лаком локоны не страдали подобной несговорчивостью.
— Да, я так и сделаю, миссис Брэйд, — солгала я. — Я собиралась выйти всего лишь, чтобы встретиться с Фрэнком. Мы вернемся к чаю. — Я ринулась прочь из дверей и побежала по дорожке прежде чем она успела бы обнаружить еще какие-нибудь дефекты в моей недисциплинированной внешности. После пяти лет работы военной медсестрой я наслаждалась возможностью избавиться от формы, позволяя себе надевать яркие блузки и длинные юбки, совершенно не приспособленные для того, чтобы продираться в них по кустам.
Не то, чтобы я вообще собиралась этим заниматься: мои мысли были гораздо больше посвящены сну до середины утра и долгим ленивым дням в постели с Фрэнком — без сна. Хотя поддерживать томную романтическую атмосферу, когда прямо за дверью миссис Брэйд методично орудовала пылесосом, было достаточно сложно.
— Судя по всему, это самый грязный кусок ковра во всей северной Шотландии, — заметил Фрэнк тем утром, пока мы лежали в постели, слушая чудовищные завывания пылесоса в коридоре.
— Примерно такой же грязный, как умишко нашей хозяйки, — согласилась я. — Может быть, нам следовало бы в конечном счете поехать в Брайтон. — Мы избрали север Шотландии в качестве места для отпуска прежде чем Фрэнк вступит в должность профессора истории в Оксфорде на том основании, что Шотландия была не столь сильно затронута ужасами войны, как остальная Британия, и была менее восприимчива к послевоенному исступленному веселью, захлестнувшему более популярные места отдыха.