Райннон пожалел, что этого не случилось.
— Сколько у вас здесь акров? — спросил молодой человек.
— Шестьдесят три, — ответил Райннон.
— Похоже, вы все как следует промерили, а?
Райннон опять промолчал.
— Тяжелая работа, — сказал Чарли Ди. — Надо разбираться в геометрии и все такое, чтобы мерить землю. У меня сложности с математикой. Ничего там не понимаю. Алгебра меня доконала!
Он громко засмеялся, как смеются молодые люди над своими бессмысленными замечаниями.
— Я слишком занят, — сказал Райннон. — Мне надо работать.
— Работать? — воскликнул Чарли Ди. — Ночью? Как вам это удается?
Когда строишь себе дом, надо много вкалывать, — объяснил Райннон, поднимаясь на ноги.
Он ждал, когда гость уйдет, но тот, однако, не встал, а спросил с изматывающим любопытством:
— Что вы делаете так поздно?
— Работаю в кузнице, — коротко ответил Райннон. — Мне надо идти.
— Пойду с вами и посмотрю, что вы делаете, — сказал Чарли Ди. — Всегда любил кузницы.
— Там дымно. Может, вам лучше вернуться домой? Уже поздно, — сказал Райннон.
— У нас в доме на это не обращают внимания. Если опоздал на ужин, всегда найдется чего перекусить. К тому же, не хочу возвращаться так быстро. Старик сказал, чтобы я с вами увиделся и поговорил. Он хочет подружиться со всеми новыми поселенцами. Он дружелюбный мужик, мой отец. Он не гордый. Знаете, как некоторые. Они делают деньги и смотрят на всех свысока.
Пока они шли к кузнице, он продолжал болтать.
— Он просто садится на коня и ездит по окрестностям, как все остальные, — сказал юнец. — Корова только отелится, а мы уже знаем. Весной ни одна травинка не вырастет без его ведома. Он все видит. Сказал, чтобы я поехал и познакомился с вами.
Райннон улыбнулся про себя. Но он решил держаться. Может это просто болтливость, свойственная юности, а может у Чарли Ди не в порядке голова. В любом случае, он должен привыкнуть, что на ранчо будут наведываться незнакомые люди. На Западе нельзя жить отшельником и процветать. Вес общественного мнения иногда требует сноса даже самых потайных стен.
Семья Ли, похоже, когда-то владела большей частью этого района и все еще рассматривала себя как своего рода повелителей. И хотя это отношение достаточно раздражало, все же для беглого преступника лучше не иметь никаких врагов, даже самых смиренных, не говоря уж о хозяевах земли.
Поэтому он волей неволей стал смотреть на Чарли Ди благодушнее и повел за собой в темный сарай.
Он не долго оставался темным. Первый легкий дымок от клочка бумаги скоро превратился в облако, выплывающее из двери или завивающееся на стропилах, а из горна, пульсируя, била яростная струя пламени. Ее закрыли. Поднялся едкий угольный дым, но мощное дыхание мехов разожгло огонь. Он стал шире, он стал глубже, он мрачно загудел, и скоро Райннон смог положить в него кусок железа.