— Оливер Ди! — сказала миссис Ди.
— Что, Мэгги? — отозвался, нахмурившись, муж.
— Ты рассчитываешь сесть за обед в этом грязном платке, что повязан у тебя вокруг шеи?
— А что с ним такое, а? — спросил Оливер Ди. — Я одел его только в Понедельник.
— Мне все равно, когда ты его одел. Он грязный. Я не сяду за стол, если ты его не сменишь.
— Ну и не надо. Это я его ношу. Если он не волнует меня, не вижу причины, по которой он должен волновать тебя, и…
— Оливер Ди, — сказала его жена, чуть понизив голос, — сейчас же поднимись к себе в комнату и повяжи другой нашейный платок.
Мистер Ди застонал, но послушался.
— Это Джон Гвинн, — сказал Чарли.
— Здравствуйте, — сказала миссис Ди. — Входите. Надеюсь, папа стрелял не в вас?
— Не знаю, — сказал Райннон.
— Должны знать, — серьезно сказала она. — Я не позволяю иметь оружие в этом доме. Такие времена давно прошли. А теперь проходите к столу. Хотя вряд ли у вас есть аппетит, поскольку вы все утро просидели, ничего не делая.
— Он убил оленя, — сказал Чарли в защиту гостя.
— Это не работа, — отрезала его мать. — Краснокожие именно этим и занимались.
— Не обращайте на нее внимания, — пробормотал Чарли Ди.
— Что такое? — цыкнула на него миссис Ди. — Вам же, молодой человек, будет гораздо лучше, если вы будете обращать на меня больше внимания! Проходите, Джон Гвинн. Проходите и расскажите мне о вашей ферме. Это самое красивое место по дороге в город. У меня на сердце становится легче, когда я вижу всю эту зелень и стучащую ветряную мельницу.
— Да, — сказал Райннон. — Это приятный звук.
— Приятный, — согласилась миссис Ди. — Мы не будем ждать папу. Он всегда опаздывает. В последнюю минуту ему всегда нужно привести себя в порядок или еще что-нибудь в этом роде. Бог знает, как я прожила с этим человеком столько лет!
Они прошли в столовую, пол которой покрывал красный пушистый ковер, настолько изношенный, что его края стали серыми. На окнах висели красные плюшевые шторы, на которых отсутствовало более половины кисточек.
На стене висела увеличенные фотографии мужчин в белых стоячих воротничках. Похоже, они надели их впервые, поскольку выражение лиц у всех было вымученное. Леди на снимках были под стать мужчинам — с выпирающими сзади юбками, гладко причесанными волосами, собранными в пучок на затылке, и кудряшками, спадающими по обе стороны лица.
Райннон смотрел на это великолепие и нашел его угнетающим, а больше всего — громадную люстру, свисающую с потолка и грозящую грохнуться прямо на стол.
— Изабелла, — позвала хозяйка. — Где ты?
По лестнице простучали каблучки, раздался шелест юбок. Райннон обнаружил, что смотрит на симпатичную, худощавую, темноволосую девушку, явно сестру Чарли. При виде незнакомца ее глаза сверкнули.