Потом сделай воду попрохладней, но не настолько, чтобы перехватило дыхание, и продолжай охлаждать, пока не почувствуешь, что тебе хочется выскочить. И тогда моментально выскакивай! Разотрись полотенцем, потом ложись в кровать и… ну, тогда я остальное беру на себя.
Я принял душ.
Луи в комнате ждал меня, и я распростер свое влажное ослабевшее тело на кровати. У него в руках была бутылка, и когда он плеснул себе из нее немного на ладонь, мне почудился запах спирта, ореха и лавровишневой воды. Луи месил, толок, шлепал, растирал меня и повторял все снова. Восхитительное чувство, особое расслабление — не вялость, а новое рождение, будто бежит очищенная кровь по жилам, кожа горит и светится.
С кухни донесся грохот кастрюль. Луи тихо ругнулся, оторвался от меня, рывком открыл дверь и крикнул туда, где раздался кухонный шум:
— Эй, кто здесь повар, если не я?
Хелен низким голосом, в своей тягучей манере, ответила:
— Ты был им, Луи, теперь повышен до тренера. Теперь я организую завтрак.
Луи возвратился к кровати.
— Замечательная девушка, — заметил он, жесткими своими пальцами впиваясь в мои мышцы вдоль позвоночника.
Полчаса усиленного массажа минули. Наконец Луи посчитал, что с меня достаточно. Я оделся, чувствуя себя немного утомленным, но не вымотанным. Хелен уже накрыла на стол: грейпфруты, кофе, золотисто-коричневые тосты, толстые ломтики ветчины и яичница.
Мы приступили к еде; Хелен еще поставила жариться в большой сковороде оладьи.
Я чувствовал голод, правда, не волчий, а вполне человеческий… Я ел и ел, а мой желудок все не угомонялся. Луи с одобрением смотрел, как я мету все подряд.
Хелен с деланным испугом упрекнула Луи Хейзена:
— Он у тебя так растолстеет, что и ходить не сможет.
— Не наберет больше трех фунтов, — успокоил Луи. — Боксер расходует энергию, и чтобы ее восполнить, должен есть. У Дональда не будет ни унции жира, и, братцы, каким же крепким парнишкой он станет!
Взгляд Хелен столкнулся с моим.
— Откуда такое внезапное желание овладеть мужским искусством самозащиты? — спросила она.
— Я устал служить для других живой боксерской грушей.
— И поэтому ты бросил работу, нанял инструктора по боксу и с ходу приступил к бегу, массажу, урокам бокса и регулярным тренировочным боям?
— Совершенно верно, Хелен.
— А когда ты чего-то хочешь добиться, ты не останавливаешься на полдороге, не так ли?
— Так.
— По крайней мере, в некоторых делах… — Хелен отвернулась.
Луи продолжал свой инструктаж:
— А теперь, дружище, после завтрака ты ничем не занимаешься. Понимаешь? Спокойно сидишь час, пусть пища переваривается, почитай газету и постарайся не двигаться. Не занимайся ничем, что расходует энергию.