Теперь, когда Джарвин оказался в руках толпы, каждому хотелось почувствовать себя причастным к свершению правосудия. Тем более, что рядом нашлась и подходящая трибуна для арестованного. Это были новые перила, сколоченные из крепкого дерева, положенные на дубовые столбики и любовно приколоченные гвоздями, купленными специально для этой цели.
Но стараниями множества рук перекладина размером три на шесть дюймов была с легкостью оторвана. И Джарвин оказался водруженным над головами толпы, выше, чем спина самой большой лошади, на которой ему когда-либо приходилось ездить; да и к тому же это седло для него было чрезвычайно узким.
Разом двадцать плечей с готовностью подперли доску. И Джарвина поволокли по улице, сопровождая шествие столь дикими победными криками, что даже дикие лошади из Невады испуганно встрепенулись в своих загонах. Это был небольшой табунчик, доставленный в город кем-то из предприимчивых торговцев специально для тех, кто был не прочь выложить немалые денежки за хороших скаковых лошадей — норовистых и выносливых. Однако горделивые создания оказались слишком уж неуправляемыми, а потому торговля шла не слишком бойко, и в загоне все ещё оставалось с полсотни голов необъезженных лошадей, которые теперь неистово выпучивали глаза и прижимали уши, напуганные громкими криками. Глядя на них, Питер почувствовал, что эта была его последний шанс. Одно из двух: он либо убьет своего хозяина, либо освободит его.
Он сказал, обращаясь к негру:
— Обмылок, встань на этой стороне дороги. Я выпущу лошадей. Когда они будут пробегать через ворота, начинай стрелять и кричать — открывай стрельбу сразу из обоих пистолетов, и ори так громко, как только сможешь. Тебе все ясно?
— Мистер Хейл, неужели вы решитесь на какую-то затею вон с теми дикими лошадьми?
— Так ты сделаешь то, о чем я попросил?
— Да, сэр, сделаю!
Питер начал пробираться вдоль дощатого забора, которым был обнесен загон, в то время, как лошади поначалу шарахались от него, а затем осмелели и даже подходили поближе, то и дело просовывая морды между досками и пытаясь достать чужака зубами. Он откинул засов, и под напором тесно толпившихся коней ворота распахнулись настежь, жалобно заскрипев на ржавых петлях. Лошади немедленно устремились в образовавшийся проем, а оттуда и дальше, на улицу.
Там же их уже дожидался Обмылок, который тут же принялся палить в воздух из обоих пистолетов, издавая при этом пронзительные, душераздирающие вопли. Мустанги шарахнулись в сторону от этого огнедышащего монстра. Заметавшись в испуге, они в конце концов, устремились с храпом и ржанием на волю, вдоль по улице в сторону разъяренной толпы, тащившей Джарвина к месту, где должен был состояться импровизированный суд, а затем планировалось свершить и долгожданное возмездие за все его прегрешения. Кони мчались во весь опор, окутанные клубами пыли, вскидывая головы, и хвосты и гривы развевались по ветру.