— И вы были в квартире Максин?
— Да. Он сказал, что собирался дать ей денег, чтобы она уехала из штата и не могла выступить в суде, а вы бы не нашли ее. Я ни на минуту не доверял Дюранту, поэтому поехал, чтобы убедиться, что он все сделал, как обещал.
— Вы постучали в дверь?
— Нет, у Дюранта был ключ.
— И что произошло?
— Максин дома не было, хотя он сказал, что рассчитывал застать ее.
— В котором часу это было?
— Без четверти восемь.
— И что вы сделали?
— Я не мог ждать, когда она вернется, и заплатил ему деньги — одиннадцать тысяч долларов. Другого выхода у меня не было.
— Странная цифра, — заметил Мейсон. — Почему одиннадцать?
— Он сказал, что занял тысячу долларов и ему надо вернуть долг, иначе будут неприятности; часть денег он даст на поездку Максин и проследит, чтобы она никому не сказала ни слова. А я потом прекратил бы это дело.
— Итак, вы втроем были в квартире Максин?
— Да.
— И что произошло?
— Он остался. Мы ушли. Внизу мы сели в машину, и, когда проехали несколько кварталов, моя спутница вспомнила, что забыла в квартире сумочку. Поэтому ей пришлось вернуться.
— Продолжайте.
— Когда она подошла к квартире, дверь была приоткрыта. Войдя, она обнаружила, что Дюрант мертв. Он лежал так, как вы описали. Охваченная ужасом, она бросилась к двери, но заметила, что в коридоре стоит эта любопытная соседка, которая, как оказалось, поджидала своего приятеля. Молодая женщина подумала, что, возможно, соседка услышала что-то подозрительное и теперь наблюдает за квартирой Линдсей, чтобы вызвать полицию.
— И что она сделала?
— Первое, что пришло в голову, — бросилась к шкафу, нашла просторное твидовое пальто приметной расцветки, надела его, схватила канарейку и пакет с кормом, который лежал рядом, как будто специально приготовленный Максин, и вышла из квартиры. Повернувшись спиной к женщине и прикрывшись клеткой, она побежала вниз по ступенькам. Внизу, в машине, ее ждал я.
Мейсон взял лист бумаги и что-то написал.
— И кто же эта молодая женщина? — спросил Трэгг. Олни покачал головой.
— Трэгг, — сказал он, — я сяду в тюрьму или что бы там ни было, но ее это не коснется.
— Одну минуту, разве вам не ясно, что эта женщина убила Дюранта? Если, конечно, ваша история правдива…
— Ерунда, — оборвал его Олни. — Она не может убить… Она не может солгать мне.
— Да не глупите вы, — оборвал его Трэгг. — Это убийство. Нельзя быть таким.
— Но я такой и не могу быть иным.
Мейсон подвинул Олни лист бумаги, на котором было что-то написано.
Олни взглянул на бумагу, потом на Мейсона, но, прежде чем он смог что-либо вымолвить, адвокат опередил его: