Степень покорности (Незнанский) - страница 4

– Очень приятно, – протянул я, продолжая свои дедуктивные изыскания, – как же, как же…

…Домохозяйка. Что касается национальности, у посетительницы явно были восточные корни. Узбечка? Татарка?

Достаточно было одного взгляда, чтобы безошибочно определить – она нервничает.

– Слушаю вас… – ответил я, надеясь, что дело, о котором женщина собиралась поведать, принесет мне хоть немного денег.

– Эльза, – представилась она, роясь в сумочке. Выудила портсигар, щелкнула серебряной зажигалкой. – Эльза Рафаэловна… Инсарова.

Я на всякий случай покивал, так как произнесла она это с важностью, хотя такую фамилию я встречал лишь у Тургенева, а вот в жизни не слышал. Татарка? Приятно, что я еще не всю наблюдательность порастерял.

– Вот по какому поводу я решила к вам обратиться. Моего мужа, – сказала она, затягиваясь, и тут руки ее сильно задрожали, – подозревают в убийстве.

Повисла пауза. Я потянулся и включил настольный вентилятор, без всякой задней мысли, но получилось неловко – Инсарова вздрогнула и стала разгонять табачный дым рукой.

– Но я уверена, что он невиновен, – сказала Эльза.

– Так, – согласился я. – А что, бывает и такое… Пожалуйста, если можно, по порядку. – Я придвинул пепельницу.

– Я, собственно, кроме этого, мало что могу вам сообщить. Вот вкратце. – Инсарова возвела глаза к потолку, задумавшись, выпустила дым через нос, став похожей на дракона. – Придя домой вечером в прошлую пятницу после работы – я по образованию математик, преподаю в университете, – обнаружила, что дверь нашей квартиры распахнута настежь. У двери стояли люди в форме. Следователь сообщил мне, что совершено убийство. Потом меня провели внутрь. В гостиной была большая лужа крови, на полу лежало тело человека, мужчины, которого я опознала как нашего общего с мужем знакомого, Леонида Дударова, дирижера Московской филармонии. Моего мужа уже увезли. Говорят, его нашли сидящим в кресле. Милицию вызвали соседи. Они говорили, что слышали громкие крики, а потом никто не отозвался на дверной звонок.

– Вы видели мужа после убийства?

– Да… Когда я пришла к нему в изолятор, он отказался говорить. Насколько я знаю, он не давал никому никаких объяснений – ни следователю, ни адвокату. От свиданий со мной отказывается. Я, разумеется, в квартире не осталась. Живу сейчас у матери.

По четкости изложения сразу было видно, что способности к математике у Инсаровой имелись неплохие. Дала, так сказать, голый скелет происшествия. Теперь мне нужно было разговорить ее, выудить подробности.

– Понятно, – сказал я, давая понять, что по пять раз в день сталкиваюсь с убийствами и ничего необычного в данной ситуации не вижу. На людей это действует успокаивающе, – дескать, не только в нашей семье произошла трагедия, не мы одни уроды, а вот еще сколько народу, да еще, пожалуй, и похуже нас, и ничего, живут люди… – Хорошо, Эльза Рафаэловна, – сказал я, – а теперь давайте сразу с вами договоримся… Как я понял, у вашего мужа уже есть адвокат. А я не работаю в паре. Вам нужен частный совет, консультация или хотите, чтобы я взялся вести дело вашего мужа?