– Это ж надо, а? – услышал Турецкий печальный вздох рядом. Обернулся и увидел стоящую рядом смазливую девушку. У нее были стройные ножки и странная короткая юбочка – среднее между кожаными трусиками и фартучком. Очень забавно! Александр Борисович участливо уставился на нее, ожидая продолжения. – Ну да, – поделилось с ним тут же своими сожалениями сексуальное создание, – сразу и папашу, и жениха угрохали. А Ленка исчезла с концами! Во, блин! А ты говоришь, дядечка! – И она с независимым видом удалилась по коридору, лишая Турецкого всякой надежды на случайное знакомство…
Сережа Карамышев подробно пересказал Александру Борисовичу свою беседу с Плешаковым. О допросе и речи идти не могло, поскольку дело Бирюка находилось в производстве Мосгорпрокуратуры, и как оно могло дальше повернуться, было неясно. Беседа эта заинтересовала Турецкого, особенно в той ее части, где речь шла о канале «ТВ-Русь», принадлежавшем крупнейшему телемагнату России Виталию Западинскому. Таким образом появлялась новая фигура, однако прощупать ее Сереже было бы не по силам. Это решил сделать сам Турецкий.
Итак, войдя в останкинское здание, он первым делом уткнулся в траурные рамки с фотографиями. И услышал первую версию от простого народа. Ситуация подсказывала, что ему, как представителю Генеральной прокуратуры, следует быть более информированным.
Он вернулся в свою машину и набрал по мобильному номер Славы Грязнова. Уж если не МУР, то кто же!
– Мой генерал, – сказал он, когда в трубке раздалось привычное «Грязнов слушает», – что ты мог бы сообщить мне об убиенных сотрудниках Останкина господах Скляре и Никулине? Пошарь, пожалуйста, по своим службам.
– Обождешь?
– Само собой…
– А время есть?
– Навалом.
– Так подъезжай! Будет гораздо лучше. И погода шепчет…
– Я ведь как раз в Останкине.
– Ах вон оно что! Мальбрук, надо понимать, в поход собрался?
– Так точно, мон женераль! Ты бы, кстати, не тянул, а отдал команду.
– Какие мы умные! Уже отдал, сиди и жди… Да, к слову, откуда тебе известно, что они убиенные? И чем вызван твой интерес?
– А потому что очень любопытная картинка рисуется. Я, понимаешь, стою возле траурных портретов, а тут какая-то пигалица заявляет: вот, мол, замочили папашу и жениха какой-то Ленки. А ко всему прочему и сама Ленка сгинула без следа. Что скажешь, главный сыщик? Знает народ, что говорит?
– Насчет пропаж людей за последние два дня у меня сведений нет. Но это ничего не значит, надо по отделениям проверить, а иногда родственники прямо на РУБОП выходят. Можно узнать. А тебе зачем?