Радуга (Поттер) - страница 144

— Не называйте меня Мерри, — она выпалила эти слова, рожденные такой глубокой болью, что и сама не могла понять, как такое можно вынести.

Квинн с удивлением посмотрел на нее.

— Никто не называл меня так, только Лиза и…

— И кто? — тихо спросил Квинн.

Она остановилась. Лицо ее стало замкнутым. Она чуть было не сказала — Пастор.

— Кто, Мередит? — Господи, ему надо было знать. Ему надо было знать, кого еще она допустила в свою жизнь. Он не мог удержать внезапную ревность.

— Кто? — повторил он мягко.

Мередит взглянула на него. Сейчас его глаза не были холодными, они горели, требуя ответа.

Квинн взял ее за руку, и Мередит поняла, что он не отпустит ее, пока не добьется ответа. А ей надо было убежать прежде, чем покажутся слезы, стоявшие в ее глазах.

— Я… знаю одного… священника… Пастора…

Квинн закрыл глаза, слушая ее. Он понял. Ему следовало понять раньше. Возможно, он догадывался, но не был готов признать. Он отпустил ее руку и подошел к картине, чтобы получше разглядеть ее. Сейчас он осознал, что не давало ему покоя. Отчасти это была подпись, такая же, как и на холсте в офисе у Бретта, а также своеобразный поворот реки. Он же видел его в Бриарвуде, но на памяти было еще столько речных изгибов, что именно об этом он как-то не подумал, пока она не упомянула о Пасторе… и еще он вспомнил лису на рисунке.

Черт побери людей и все их интриги. Он должен был хоть что-нибудь сказать, черт его возьми.

Мередит Ситон и была М. Сабр. Мередит Ситон оказалась у склада Элиаса, потому что она принадлежала к Подпольной дороге. Она знала Пастора, потому что он был агентом. А причиной была ее единокровная сестра Лиза.

Мередит говорила тогда о своей единокровной сестре с неподдельным страданием.

Он почувствовал, как восторг поднимается в его груди. Неудивительно, что они были так увлечены друг другом с самой первой секунды их встречи. Их многое связывало. Он все больше восхищался ей. Она хорошо сыграла роль дурочки, и это была дьявольски трудная игра в одиночку. У него в конце концов, был Кэм.

Но восторг вскоре сменился отвращением к самому себе. Похитив ее, он нанес непоправимый ущерб и ей, и ее притворству. И все же она отдала себя ему с радостью и страстью, в существование которых он не верил, и как неблагодарно вернул он этот дар!

Квинн обернулся к ней. Она сидела, поджав ноги и прижимаясь к стене каюты, в рубашке, которая только еще больше подчеркивала ее маленький рост. Она выглядела как одинокий потерявшийся ребенок, но он знал, что это не так. На Подпольной железной дороге ни дураки, ни дети не работали. Мередит Ситон должна быть необыкновенно храброй и умной.