Шалый отцепился от опоры и поплыл на дальний правый берег — к леску, где можно было отлежаться. Он дохромал до «железки» и, рухнув в старый партизанский окоп, густо заросший травой,уснул.
Ночью к разрушенному мосту подогнали десяток машин с фароискателями. Из Минска вызвали водолазов. На место происшествия выехала следственная группа, подоспел сам начальник УВД области. «Скорые» освещали окрестности проблесковыми маячками.
К двум часам ночи тяжелую машину вытащили лебедками на берег. В кабине никого не оказалось; из кузова были извлечены тела семерых погибших. Водолазы продолжали обследовать дно. Слово оставалось за экспертизой — были ли эти семеро сброшены в реку мертвыми или захлебнулись в воде, хотя явные следы насилия на телах и даже огнестрельное ранение в область живота Сергея Пелевина исключали несчастный случай. У троих документов не оказалось, двое, судя по паспортам и водительским удостоверениям, проживали в Могилеве, еще двое — в Минске.
Автомобиль «Урал» числился за могилевским «Спецтрансом», согласно путевому листу и показаниям диспетчера колонны, доставленного на место происшествия, утром двадцать второго мая на нем выехал водитель Шалов Леонид Савельевич, 1972 года рождения. Среди погибших его не было, зато был другой Шалов — Василий Дмитриевич. Он, а также уроженец Бобруйска Турич в прошлом имели судимости, оба — за разбой.
Часом раньше дорожный патруль обнаружил неподалеку от автомагистрали остовы сгоревших автомобилей «ВАЗ-21099», принадлежавших Туричу и Пелевину. Из кармана Василия Шалова была извлечена пачка сигарет «Прима» Гродненской табачной фабрики с записанным на лицевой стороне номером автомобиля. Судя по номеру, автомобиль был зарегистрирован ГАИ
Свердловской области, а значит, должен был пересечь государственную границу. Оперативники связались с погранпунктами.
Номер в документах не значился, зато значился на конверте, обнаруженном в кармане убитого инспектора таможенной службы Шепило Петра Вениаминовича. Тело инспектора нашли неподалеку от ПТК в Красном, врач констатировал разрывы внутренних органов и кровоизлияние в мозг.
Следователь Станислав Родимич на свой страх и риск произвел обыск в квартире и на даче покойного Шепило, но обнаружить удалось «немного»: пятьдесят тысяч долларов, тринадцать ящиков спиртных напитков, четыре пистолета иностранного производства, боеприпасы, полцентнера икры и других продуктов, золотые украшения — всего на сумму около трехсот тысяч долларов. Так как жребий пал на Шепило случайно и он был одним из тысяч таможенников, нетрудно было представить себе общую картину мздоимства по управлению. Дело пробовали замять, Родимича — привлечь к служебной ответственности за несанкционированный обыск, но следователь оценил обстановку и понял, что накануне встречи президентов России и Беларуси оно может принести ему дивиденды куда большие, чем взятка в десять тысяч долларов, предложенная посредником от имени начальства пункта таможенного контроля.