Но этой ночью при свете огонька лампады они казались свежими, как будто Саган только что выпустил из руки меч. Темные струйки крови сочились из ран.
Не веря своим глазам, смотрел изумленный Саган на ладонь. Потом он сжал пальцы в кулак, и, вернувшись на свое ложе, лег, отвернувшись к стене.
Теперь он остался в келье один, хотя и не заметил этого. Безмолвная хранительница его сна исчезла.
***
Светлый Вестник шагал по просторным и гулким коридорам из белого мрамора и золота. Сосредоточенный, важный, погруженный в мысли о своем поручении, он не сразу заметил тень, пересекающую его путь. Светлый Вестник отвел взгляд в сторону, вместо того чтобы направить его на тень, а та приняла определенную форму и материализовалась, став похожей на живое существо, каковым когда-то была, – на худощавого мужчину в синем одеянии Звездных Стражей. Мужчина был рослый и сутулый, приятное лицо его казалось грустным и озабоченным.
– Дитя Бога, – представился Светлый Вестник.
– Платус, – произнес свое имя призрак, покорно и одновременно со спокойным достоинством склоняя голову.
– Чем я могу быть вам полезен, Платус? – спросил Вестник.
– Если бы… если бы я мог поговорить с ней… – робко высказал свою просьбу Платус.
– Думаете, из этого вышло бы что-нибудь путное? – подумав, спросил Вестник.
– Я хорошо знаю и понимаю ее, – сказал Платус, – и, думаю, она прислушается к тому, что я ей скажу.
– Не знаю, сын мой, – усомнился Вестник. – Здесь очень многое поставлено на карту.
– Да… да, конечно. Но если бы мне только попытаться…
Вестник, поразмыслив, выразил одобрение.
– Возможно, так будет лучше всего. Что ж, идите, и да пребудет с вами Его благословение.
Платус продолжил путь. Вестник же направился в другую сторону, влекомый делами и обязанностями.
Воинственный топот чьих-то сапог и приглушенное бряцание оружия нарушили мирную тишину, царившую под этими сводами. Платус пошел туда, откуда доносились эти звуки. Теперь он двигался медленно. Он мог бы достигнуть своей цели с быстротой мысли – ни время, ни место, ни расстояние не были помехой призраку. Но когда замедлялся ход его мыслей, то замедлялась и скорость движения. Платус был далеко не столь решительным существом, каким хотел казаться Вестнику.
Когда ему стало более или менее ясно, о чем предстоит говорить, Платус сразу же оказался возле места, откуда исходил гулкий звук шагов, и увидел Мейгри, шагающую взад и вперед в пустом и ненавистном для нее зале. Фигура Мейгри, ее походка и черты лица выражали гнев и неукрощенный дух.
Правой рукой Мейгри придерживала рукоять серебряного меча, который она носила и при жизни. Длинные, светлые волосы падали ей на плечи.