— Это неправильно! — закричал Тоцци. — Неправильно! Гиббонс был лучше всех. Он не должен был так умереть. Он... Он не должен... — Тоцци не мог закончить. Он задыхался. Он не хотел, чтобы она видела его слабость. Она этого не заслуживает.
— Эй, — тихо сказала она, повернувшись к нему лицом, — успокойся, пожалуйста. Подыши глубоко. Расслабься. Ты доведешь себя до болезни. — Она положила руку ему на плечо.
Внезапно все перевернулось с ног на голову. От ее прикосновения по его коже пробежала дрожь. Сочувствие, звучащее в ее голосе, почти заглушило все подозрения.
— Подыши, — произнесла она, — медленно.
Он кивнул:
— Ладно, ладно, со мной все в порядке. Все отлично.
— Хорошо. Минуту назад ты вел себя как настоящий слабак. Не может быть, чтобы ты на самом деле был копом.
Прикосновение ее руки превратилось в прикосновение гадюки.
— Просто подыши, вдох — выдох, медленно и спокойно. — Она потрепала его по плечу. — Не волнуйся. Все будет хорошо.
Он впился зубами в костяшки пальцев свободной руки, чтобы не закричать. Сука!
3.23 дня
— Ш-ш-ш-ш! — Лоррейн подалась к динамику.
— Что? — Стенли прислушался, его рука с зажатым в ней пистолетом свесилась между коленей. — Вы что-то услышали?
— Это они? — Живчик напрягся, стараясь разобрать что-нибудь со своего места за рулем.
— Тише, — резко сказала Лоррейн. — Дайте послушать.
Звук, доносящийся из динамика, изменился, стал выше. Лоррейн показалось, что она различает с трудом пробивающиеся слабые голоса. Она взглянула на Гиббонса. Он наклонился вперед, опершись о колени, и уставился на динамик со своим мрачным видом старого рака-отшельника. Даже смотреть на него было неприятно.
Живчик вел машину по бульвару Кеннеди, основной магистрали Джерси-Сити. Мимо проносились огромные старые дома в викторианском стиле и ряды деревянных домов, расположенных выше по обеим сторонам улицы. Теперь они направлялись к Хайтсу. Выехав из туннеля, они пронеслись по улицам аристократического района Хобокена, побывали в Байонне, где жили Дефреско, и теперь кружили по улицам, надеясь поймать сигналы передатчика. Иногда Беллз околачивался в Байонне — здесь жил его брат. Вот Стенли и подумал, что он может тут оказаться, но пока что они ничего, кроме помех, не слышали. Тоном выше, тоном ниже, завывания и смутные шорохи — не более того.
Живчик проскочил на желтый свет.
— Я не знал, что Беллз обитает в Хайтсе. У него здесь квартира?
Стенли оставил его вопрос без ответа.
— Сверни направо.
— Где? — спросил Живчик.
— Все равно. Здесь. Сверни здесь.
Живчик сделал так, как ему велели, — свернул в переулок, ведущий направо, и затем заложил крутой вираж, заставивший всех за что-нибудь ухватиться.