– Если бы на Луне были моря, озера и реки, тогда бы ее покрывала атмосфера… Разве мы не убедились в ее отсутствии?
– А если это было миллиарды лет назад? За такое время и ископаемые остатки мира, подобного нашему, пропали бесследно.
– Да, пропали кости. Но некоторые следы должны были остаться!
– Бесполезно пререкаться. Что же касается Марса, то его развитие должно более походить на наше.
– А разве кто сомневается в этом? – спросил Антуан. – Потому-то я и направляюсь туда.
– Врете! – отрезал Жан. – Вы направляетесь туда из спортивного интереса и жажды славы. Вам очень хочется быть первыми людьми, которые побывают на Марсе! Ну и что ж? И хорошо, что мы одержимы и авантюрны, как те бедолаги на каравеллах!..
Тянулись дни, еще длиннее и однообразнее в черной бездне Вселенной, среди вечного неведомого. Пространство, что конкретно скрывает оно в себе? Этого не знали мы, так же как не знали те, кто верил в безжизненность его, и те, кто предполагал миры четырех, пяти, шести измерений, как не знали Зенон и Декарт, Лейбниц и наш Арено – завоеватель межпланетных просторов.
Однажды утром Антуан, а он очень дальнозоркий, воскликнул:
– А Марс уже не похож на звезду!
В нашей однообразной жизни это прозвучало, как какое-то великое событие.
С того дня каждое утро мы измеряли жадными глазами величину Марса. Чем дальше, тем больше планета принимала отчетливую форму.
Если посмотреть невооруженным глазом, она походила на маленькую Луну, сначала такую маленькую, что казалась точкой по сравнению с нашей, но уже явно шарообразной. После трех или четырех дней мы приметили, что эта точка увеличилась и, наконец, диаметр Марса достиг уже пятой части диаметра нашей Луны. Теперь это был маленький красный месяц.
– Так и хочется сравнить, – сказал Жан. – Марс – точно маленькие женские часики, а наша Луна – как большой хронометр.
Далее, постоянно увеличиваясь в размерах, красная планета уже превышала размерами и Луну, и Солнце. В телескоп мы отчетливо видели поверхность Марса: горные кряжи, просторные равнины, гладкие плоскости, может быть, вода или лед, какие-то белые поверхности, – возможно, покров снега.
А если смотреть невооруженным глазом, то виден величественный диск в 20, 50 и, наконец, в 100 раз больше Луны.
Вблизи он кажется менее ярким. Сначала он блестел, как медный таз, потом побледнел, стал темноватым, теперь кажется, что он состоит из металла, смешанного с глиной, причем в окраске преобладают красный тон и разноцветные пятна. А вокруг в шальном вихре танцуют два спутника Марса.
1 июня . Звезды мы уже не видим. Марс теперь – это целый мир, хотя еще и далекий. Глаза дразнят неясные очертания гор, равнины, большие долины, которые приближаются все быстрее, так как наша скорость увеличивается.