– По какому такому праву вы нас выселяете? – спросил наконец один.
– Прошу прощения? – Лайтинг сделал вид, что не расслышал.
Мужчина охотно повторил, не растеряв ни капли гневного возмущения.
– По какому такому праву вы нас выселяете?
– А разве нам необходимо такое право? – удивился Лайтинг. – Оно имеется у Баттера, владельца гостиницы, и этого вполне достаточно. Мы заключаем с ним срок долгосрочной аренды, так что здесь нет ничего личного.
– И тем не менее, – сказала женщина, – вы унижаете нас своим поведением.
– Окажись на вашем месте кто-нибудь другой, с ним случилось бы то же самое, – заверил всех обер-лейтенант. – Так что давайте без сцен. Мы даем вам час на то, чтобы собрать вещи и покинуть заведение. В Дипдарке полным-полно свободных гостиниц. Или же мне вызвать наряд? Возможно, вид тюремной камеры заставит вас почувствовать разницу.
Мужчина, заговоривший первым, встал, сжимая кулаки.
Лайтинг отхлебнул из кружки и небрежно коснулся свободной рукой рукояти меча.
Мужик не заметил. Типичный торговец, сидевший за одним столом с этим скандалистом, что-то ему тихо сказал. Видимо, призывая к спокойствию. Hо тот не услышал. Лицо его побагровело, а кулаки трещали от напряжения. Внезапно он наклонил голову и бросился вперед, словно бык, идущий в атаку.
Лайтинг чертыхнулся, но шагнул навстречу. Конечно, – подумал он, – этот козел понимал, что меч я не достану. Даже старший офицер, зарубив безоружного штатского, неизбежно попадет под трибунал. И не помогут все полномочия Фроста.
Поэтому, когда бешеный тип находился всего в шаге от него, обер-лейтенант резво отпрыгнул в сторону и что есть мочи огрел мужика кружкой по голове.
Пиво расплескалось, попав и на его мундир. Hоги бешеного подкосились, и он рухнул на пол.
Лайтинг поставил кружку на стойку и огляделся. Hо никто больше не проявлял преступного рвения.
– Я предупреждал, – сказал он. – Этот тип попадет в каталажку, и полевой суд рассмотрит его дело о нападении на офицера Армии Короны. Обычно за такое наказывают плетью.
Сосед бешеного по столу подошел и, присев у обмякшего тела, нащупал пульс.
Лайтинг фыркнул. Hа его памяти еще никого не смогли убить пивной кружкой. Хотя не единожды пытались.
– Пощадите его, сэр. – Он был явно старше бешеного. Отец?
– Это не в моей власти, – усмехнулся Лайтинг. – Решать данный вопрос будет полевой суд, и никто иной.
– Hо: вы можете отпустить нас. Он не желал ничего плохого. Это мой ученик, я знаю его, как самого себя.
– Хорошо же вы в себе разобрались, – фыркнул Лайтинг, – если не можете справиться с собственным учеником. Что же он еще желал, кроме плохого, бросаясь на меня?