Легчайшие поцелуи — лоб, нос, губы.
— Привет, Трейси. Как прошел день? — Опять эти задорные огоньки в глазах. Выбил человека из равновесия, а теперь хочет, чтобы она вела умные разговоры?
Медленно выдохнув, она отстранилась немного и попыталась связать несколько слов:
— У нас с Джошем все было хорошо, А у тебя?
— Сплошное расстройство. Все время думал о том, как приду домой и мы займемся любовью.
Трейси потеряла дар речи. Завозившийся Джош вывел ее из столбняка. Она посадила мальчика на пол. Тот заторопился по направлению к игрушкам, которые она успела распаковать и сложить на стеганом одеяле в углу кабинета.
— Вообще-то я спрашивала про пациентов.
— Работаю как со связанными руками. Я мало что имею право делать, пока мне не пришлют лицензию. Доктор Финни должен меня контролировать и подписывать каждый мой рецепт. Тоже расстройство. Весь расстроенный пришел. — Он покачался на пятках и улыбнулся.
Прежде чем она сообразила, что Корт хочет делать, он вытащил у нее из волос заколку, рассыпав густые пряди по плечам. Расправил пальцем запутавшиеся. Явное удовольствие, которое он при этом не мог скрыть, заглушило ее желание протестовать.
— Мне нравится, когда твои волосы распущены.
— Да я вообще-то не хотела их отращивать. Нет времени подстригаться. Хотя Эми все время меня изводит, чтобы я что-нибудь с ними сделала. Она теперь парикмахер.
— Хорошо, что ты ей этого не позволила. Мужчина должен предвкушать, как длинные пряди скользнут по его обнаженной груди, потом ниже…
Хищная улыбка желания в его глазах стеснила дыхание в груди Трейси. Может быть, она спустила с цепи зверя? Не собирается ли он дразнить ее подобным образом, пока они не доведут свои отношения до кульминации? Трейси сомневалась, что сможет выдержать дни словесной любовной игры.
— У меня… — В голове смешалось, голос ее срывался. Она сглотнула и попробовала опять:
— Креветки пригорят, а лапша выкипит. — Выплеснуться через край грозило не только содержимое кастрюльки. Не рискуя больше ни словом, она бросилась в кухню — так быстро, как только могли нести ее ослабевшие ноги.
Корт беззвучно рассмеялся. Не следовало до такой степени ее доводить, но очень уж занимательно следить, как румянец с ее щек распространяется на шею и дальше на грудь. Расширившиеся зрачки почти закрыли золотисто-коричневую радужку, а если она будет дышать еще взволнованней, на ее сарафане обязательно лопнет шов. А уж ноги… Он глубоко втянул в себя воздух, чтобы успокоиться, и неверной рукой провел по волосам.
Кто бы мог подумать, что он и Трейси когда-нибудь сблизятся? В школьные годы она гоняла его суровей всех учителей. Грозилась, и ругала, и всегда заставляла выжимать себя до конца, чтобы добиться лучших результатов. И ни разу не показала, что хотела бы других отношений с ним.