Охотно повинуясь, юноша вскочил на ноги. Хорохорн, по-видимому, был захвачен врасплох.
— Уходите?
— Да, уходим. Совершенно очевидно, что уговоры в твоём случае бесполезны.
— Бесполезны?
Хорохорн растерялся. Он перебирал воздух толстыми пальцами и суетился, наблюдая, как Дамблдор застёгивает свой дорожный плащ, а Гарри — молнию на куртке.
— Мне жаль, что ты отказываешься от работы, Гораций, — сказал Дамблдор, поднимая невредимую руку в прощальном жесте. — Хогвартс был бы рад видеть тебя снова. Несмотря на наши чрезвычайно усиленные меры безопасности, если захочешь приехать, твой визит будет всегда желанным.
— Да… ну… очень мило… как я уже говорил…
— До свидания.
— Пока, — попрощался Гарри.
Они были уже на пороге, когда позади раздался крик.
— Хорошо, хорошо, я согласен!
Дамблдор обернулся к Хорохорну, замершему в дверях гостиной.
— Согласен вернуться?
— Да, да, — нетерпеливо подтвердил Хорохорн. — Должно быть, я сошёл с ума, но да.
— Чудесно, — просиял Дамблдор. — Тогда, Гораций, увидимся первого сентября.
— Да, пожалуй, увидимся, — проворчал Хорохорн.
Когда они шли по садовой дорожке, до них донёсся голос Хорохорна:
— И я буду требовать повышения зарплаты, Дамблдор!
Директор рассмеялся. Садовые ворота захлопнулись за гостями, и они пошли обратно вниз по холму сквозь темноту и клубящийся туман.
— Молодец, Гарри, — похвалил Дамблдор.
— Я же ничего не сделал, — удивился Гарри.
— О нет, сделал. Ты ясно показал Горацию, как много он приобретёт, вернувшись в Хогвартс. Он тебе понравился?
— Э-э-э…
Гарри не был уверен, нравится ему Хорохорн или нет. Тот был по-своему приятен, а с другой стороны, казался тщеславным и, что бы он сам ни говорил, его «терпимость» к магглорождённым выглядела наигранной.
— Гораций, — сказал Дамблдор, освобождая Гарри от необходимости пояснять, — любит комфорт. Ещё он любит компанию знаменитых, успешных и могущественных. Ему приятно чувствовать, что он влияет на этих людей. Он никогда не хотел сам занимать трон, предпочитал вторые роли — больше возможностей развернуться, понимаешь? Он привык тщательно подбирать любимчиков в Хогвартсе, иногда — за их честолюбие или умственные способности, иногда — за обаяние или талант. Он с невероятной ловкостью определял тех, кто в дальнейшем становился выдающимся в какой-то области. Гораций создал нечто вроде клуба, собрав их вокруг себя. Там он знакомил, налаживал полезные связи между членами и всегда получал что-нибудь взамен, будь то бесплатная коробка его любимых засахаренных ананасов или возможность порекомендовать очередного младшего сотрудника в Управление по связям с гоблинами.