— И как ты объяснишь это? — спросил начальник уголовного розыска у Шестакова.
— Вы что, думаете, я Глушака завалил? — усмехнулся тот, но лицо у него было довольно кислое. — На кой хрен он мне сдался, скажите на милость?
— У тебя хочу узнать. Наблюдение проводилось как раз перед тем, как Глушко завалили. Не так?
— Так.
— Шестаков, не тяни резину. Рассказывай.
— А чего рассказывать. Глушак нам дал задание, чтобы мы поводили несколько дней по городу его жену, пока его не будет дома. Что мы и сделали.
— Что его интересовало?
— Гуляет ли она… Мог бы нам и не платить. И так понятно, что гуляет. Чтобы такая сука и без своры кобелей была? Ха…
— И вы зафиксировали ее встречи.
— Ну да. Классически сработали. — Шестаков ткнул пальцем в откровенную фотографию в альбоме. — Так точку выбрали, что самую порнуху сняли. Спецы у меня классные. Из наружки гэбэшной.
— Только дерьмом занимаются.
— А только за дерьмо деньги и платят. Момент такой исторический. Деньги обращаются в дерьмо. А дерьмо в деньги.
— А досье?
— Копию у себя оставили. Только между нами, Василич. Мы всегда копии оставляем. Вдруг пригодится? А остальное-клиенту.
— То есть, когда Глушак прилетает из Германии, ему сюрприз от «Титана». Так?
— Да. На блюдечке. Нате, любуйтесь.
— А он?
— А вы его что, не знали? Прорычал что-то вроде «убью» и унесся.
— Значит, ты ему объявляешь, что жена гуляет с хахалем. Он обещает их убить… И через день убивают его. Какой вывод напрашивается, сыщик ты наш частный?
— Что любовник жены, которого обещали загасить, узнав про такое дело, решил загасить его раньше, — кивнул Шестаков. — Так что берите браслеты и езжайте за заказчиком.
— Спасибо за совет, — сказал с усмешкой Ушаков. — Непременно последую ему.
Откладывать в долгий ящик это дело Ушаков не стал. В тот же вечер оперативная группа с гиканьем и с окунанием мордой в салат — приказано было брать жестко — прихватила Дона Педро, уже начавшего со вкусом ужинать в «Шанхае». Посетители этого престижного китайского ресторана для богатых с грустью смотрели, как с завернутыми руками клиента уводят в машину.
— Не убивал я никого! — орал Дон Педро в машине.
— Ты бы заткнулся, — посоветовал ему опер.