— Я люблю тебя, — сказал он. — Забудь все остальное. Забудь ту женщину.
— Почему? Зачем тебе быть одному? Ты думаешь, я все это время была одна?
Джузеппе вдруг подпрыгнул и замер. Клерфэ снова включил мотор.
— Ты говоришь о санатории? — спросил он.
— Я говорю о Париже.
Он пристально посмотрел на нее. Она улыбнулась.
— Я не могу быть одна. А теперь отвези меня в отель. Я устала.
— Хорошо.
Клерфэ проехал вдоль Лувра, миновал Консьержери и въехал на мост Сен-Мишель. Он не знал, как поступить. Он бы с удовольствием избил Лилиан, но не имел права: ведь она призналась ему в том же, в чем он до этого признался ей. Сомневаться ни в чем не приходилось. Клерфэ хотел только одного
— удержать ее. Лилиан вдруг стала для него дороже, желаннее всего на свете. Он должен был что-то предпринять. Нельзя так просто распроститься с ней у входа в отель. Тогда она больше не вернется к нему. Сейчас его последний шанс. Чтобы удержать ее, надо найти какое-то магическое слово, иначе она выйдет из машины и с отсутствующим видом улыбнется, поцелует его и исчезнет в дверях отеля. Ее навсегда поглотит этот отель, вестибюль которого пропах рыбным супом и чесноком; она подымется по покосившейся лестнице с выщербленными ступеньками, пройдет мимо конторки, за которой дремлет портье, приготовивший себе на ужин кусок лионской колбасы и бутылку дешевого вина, и последнее, что останется в памяти у Клерфэ, — это тонкие светлые щиколотки Лилиан в полутьме узкого прохода, щиколотки, подымающиеся по ступенькам вплотную друг за другом. А когда Лилиан окажется у себя в комнате, у нее за спиной вдруг вырастут два крыла и она выпорхнет на улицу; она полетит не к часовне Сен-Шапель, о которой сегодня рассказывала, а прямо в Вальпургиеву ночь, сидя на весьма элегантном помеле — изделии Баленсиага или Диора. Все черти там будут во фраках, сплошь рекордсмены-гонщики, которые к тому же свободно изъясняются на шести языках, изучили всех философов от Платона до Хейдеггера и вдобавок еще виртуозы-пианисты, мировые чемпионы по боксу и поэты.
Портье зевнул и проснулся.
— У вас есть ключи от буфета? — спросил Клерфэ.
— Точно так. Вам что, виши, шампанское, пиво?
— Принесите из холодильника банку икры.
— Это невозможно, сударь. Ключи у мадам.
— Тогда сбегайте на угол в ресторан Лаперуз. Он еще открыт. Достаньте там. Мы подождем вас здесь. Я за вас подежурю.
Он вынул из кармана деньги.
— Я не хочу икры, — сказала Лилиан.
— А что ты хочешь?
Она медлила.
— Клерфэ, — сказала она после долгой паузы. — До сих пор я еще никого так поздно не принимала у себя. Ты ведь именно это хотел узнать?