— Вы же знали, что повод к госпитализации —угрозы в адрес следователя прокуратуры, — напомнил Синцов. — Почему вы не сообщили в ГУВД о его выписке? Мы бы хоть его встретили. А теперь где его искать?
Завотделением сочувственно вздохнул, и даже предложил Андрею коньяку. Хорошего. Наверное, из подношений от пациентов.
Синцов отказался. Но двадцатью минутами позже охотно выпил водки сомнительного качества вместе с двумя санитарами, которые ему намекнули, что в шесть часов вечера от них обычно не выписывают. Только для Иванова почему-то сделали исключение и выпинали из больницы быстро-быстро, чтобы и духу его на отделении не было. Завотделением, по слухам, лично сопровождал Иванова по больничной территории до ворот; а уж кому он там сдал его на руки, история умалчивала.
У санитаров имелось свое, определенное, мнение по поводу заинтересованности их заведующего в подобной спешке, и надо сказать, Синцов это мнение разделил. Но за руку заведующего уже не схватишь, и следовало признать, что этот раунд наша команда проиграла. Синцов связался с коллегами из области, в компании которых мы вчера так приятно провели время, и расставил флажки на Иванова, но областные коллеги утешить его ничем не смогли. Хоть и обещали сигнализировать, если какие-то весточки от Иванова прилетят, или вдруг он сам появится в родных местах.
Мигулько с Гайворонским осуществили повторный рейд по родственникам пропавших дам, кроме Удалецкой — там идти было не к кому.
Они сыграли один-один. Результатом их похода стало неофициальное признание мужа Светловой, что жена его сбежала с любовником. На вопросы о том, на чем базируется его убеждение, покинутый муж отвечать отказался. А также отказался официально оформлять результаты беседы с оперуполномоченными. Но все равно, это был плюс. А минусом стало заявление в прокуратуру от дипломатического папочки Глейхмана, — по какому, мол, праву его беспокоят.
Банкир же, которого они пытались посетить в его загородном доме, просто спустил на них телохранителей.
Горчаков при мне вцепился в журналиста Старосельцева и вырвал у него клятву в том, что он установит, кто брал интервью у пропавших женщин, кто вообще был инициатором этих интервью, и вообще выяснит все подводные течения. Старосельцев побежал исполнять, правда, в обмен на клятву о предоставлении ему эксклюзивного права на освещение всех этих драматических событий в прессе. Я это одобрила и даже изъявила готовность прямо сейчас сфотографироваться в виде трупа, а то потом на месте происшествия не протолкнёшься. Но они даже не засмеялись, а Горчаков с сочувствием посмотрел на меня и зачем-то пощадил по голове.