Анни мерила шагами комнату вдоль своего экзотического кофейного столика, нервы у нее снова расходились.
– А как насчет тебя, Ник? Я тебя арестовала. Ты мог угодить в тюрьму за нападение на человека. Вполне возможно, что ты решил, что тебе уже нечего терять и ты вполне можешь избавиться от единственной свидетельницы.
– У меня нет «Кадиллака», – ответил Фуркейд с каменным выражением лица.
– Мне кажется, что если бы ты решил кого-нибудь убить, то ты украл бы машину и угрызения совести тебя не мучили бы.
– Прекрати.
– Почему? Ты же сам мне велел пошевелить мозгами.
– Так вот и подумай головой. Я же был здесь и ждал тебя.
– Я ехала по дамбе. А там не разгонишься. Ты мог избавиться от «Кадиллака» и приехать сюда на своем пикапе.
– Бруссар, ты выводишь меня из себя.
– Да неужели? Что ж, вероятно, я так действую на людей. Остается только гадать, почему никто не убил меня раньше.
Ник схватил ее за руку, но Анни вырвалась, из глаз у нее полились слезы.
– Не прикасайся ко мне! – крикнула она. – Что тебе от меня нужно? Я понятия не имею, зачем ты впутал меня в это…
– Я тебя никуда не впутывал. Мы с тобой партнеры.
– Да что ты говоришь? Что ж, партнер, почему бы тебе не рассказать мне, что именно ты делал около дома Ренаров в субботу? Высматривал удобную снайперскую позицию?
– Ты думаешь, я в него стрелял? – Ник недоверчиво смотрел на нее. – Да если бы я хотел убить Ренара, он бы сейчас уже жарился в аду.
– Ты меня не удивил. Однажды я тебе уже помешала.
– Ну, ладно, хватит! – приказал Фуркейд. На этот раз он поймал обе ее руки и притянул к себе.
– Что ты собираешься делать? Избить меня?
– Да что с тобой такое, черт побери? Почему ты на меня набросилась? Я не прикасался к Ренару в субботу, я не стрелял в него сегодня вечером, и, разумеется, я не пытался тебя убить!
Ему так хотелось встряхнуть Анни, поцеловать ее, гнев и сексуальная агрессия слились в одно весьма опасное целое. Он с трудом заставил себя отойти от молодой женщины.
– Партнерство предполагает доверие, – сказал Ник. – Ты обязана мне верить, Туанетта. Больше, чем этому проклятому убийце.
Фуркейд сам удивился тому, что сказал. Прежде ему не требовался партнер в работе, и он никогда не тратил время, чтобы завоевать чье-то доверие. Тем более женщины.
Анни громко вздохнула:
– Я уже не знаю, чему верить и кому доверять. У меня такое впечатление, что я заблудилась в зеркальном лабиринте. Кто-то пытался меня убить! Со мной такое происходит не каждый день. Прошу прощения, если я реагирую не как бывалый профессионал.
Они стояли в противоположных углах комнаты. Вдруг Анни показалась Нику очень маленькой и хрупкой. Он ощутил странный прилив сострадания и нежности.