— Зигмунт пришел! — крикнула Тереска из-за узлов.
— И коробки принес! — обрадовалась Шпулька. — Дай-ка сюда одну, а остальные неси на кухню!
— По моим разведданным, жилконтора и районная администрация в сговоре с этими аферистами, — заявил парень, швыряя на пол пять раздобытых в овощном магазине коробок из-под бананов. — И слушать ни черта не хотят. Не иначе как тоже на замурованные сокровища надеются.
— Ты что, все-таки пошел скандалить? — испугалась Тереска. — Не дай Бог, еще строителей отсюда заберут, что тогда делать будем?!
— Не трепыхайся. Ходи я туда весь год хоть каждый день, никто и пальцем не шевельнет. В районной администрации сидит такое новое изобретение. Робот... С виду — старая толстая баба в парике, причем говорит только две фразы.
— Какие? — полюбопытствовал Янушек.
— «Жалобы принимаются по понедельникам с четырнадцати до восемнадцати» и «Жилищный отдел — этажом ниже». Я уже их наизусть выучил. Зло меня разбирает, и жутко хочется им жизнь отравить. Как переедем, попробую их достать. Буду ходить на прием, писать каждый понедельник жалобы и требовать ответа в письменной форме.
— Этим их не проймешь, — предостерегла Шпулька. — Ты сдохнешь, а с них — как с гуся вода.
— Ну, тогда я их подожгу!
— Тоже испугал! Да они только обрадуются, получат внеочередной отпуск, будут сидеть по домам и зарплату получать. А впрочем, поджигай, если тебе так хочется, только попозже, а сейчас сними наконец занавески и карнизы, чтобы хоть с этой квартирой покончить!
— Холера. Ладно, сниму, только убери свои паршивые кактусы...
К часу дня одна из двух квартир уже полностью была готова к переезду, так что ожидание знакомого грузовика становилось все более невыносимым. Янушек высказал предположение, что он вообще не приедет, так как ничего не знает, потому что жена ему забыла передать. Шум, грохот и рев моторов за стеной усиливались и только усугубляли атмосферу общей нервозности.
— Зигмунт, смотайся к нему еще раз, — попросила Тереска. — Возьми такси. Не дай Бог, тут еще до завтра торчать придется. Света нет, ничего нет...
— Вода есть, — утешил сестру Янушек.
— Да уж, во дворе!
— Может, он еще из рейса не вернулся, — озадаченно предположил Зигмунт. — Ладно, сбегаю.
Вдруг раздался оглушительный грохот, и в соседней комнате посыпалась штукатурка. Все вскочили и, толкая друг друга, бросились туда. Мрачное пророчество Янушека, похоже, начинало сбываться: наружная стена здания треснула от пола до потолка, и образовалась страшная щель. Рев моторов с улицы стал еще громче.
— Господи, помилуй! — взмолилась Шпулька.