Канун рождества (Хенли) - страница 2

».

Ее брат пошел по стопам отца и стал летчиком-профессионалом уже в двадцать лет. Но Ева не собиралась становиться копией матери. Она терпеть не могла мужчин, которые считали, что когда женщина не в спальне, ее место на кухне.

Ева оставила свой «мерседес» на стоянке и направилась к огромному многоэтажному зданию.

Она отперла входную дверь с вывеской «Недвижимость Калдвелла Бейкера». Через шесть месяцев Ева надеялась стать полноправным партнером в этой компании. Она еще читала факсы, когда пришли Боб и Джордж. Боб теперь ездил на работу вместе с Джорджем, потому что разбил свой «кадиллак» на обледенелой дороге, и того теперь лечили в мастерской. Когда Ева только начинала работать в агентстве, они подшучивали над ее напористостью при продаже недвижимости, называли ее болбрейкером[2]. Но потом, когда она стала продавать больше, чем они, вместе взятые, молодые люди прониклись к ней уважением.

— Не огорчайся, Боб, скоро твоя машина поправится, а к этому времени и лед растает. Я слышала, будет потепление.

— Какое потепление? Снег повалит, это точно, — пессимистически заметил Джордж.

Начали прибывать и другие агенты, и каждый входящий бросал взгляд на электрическую кофеварку возле шкафов с файлами. Увидев, что ничего не кипит, они удивленно посмотрели на Еву. «Если самим лень варить кофе, подождут», — решила Ева. Она вошла в свой офис и погрузилась в изучение бумаг. До конца года ей не хватало двух тысяч долларов, чтобы войти в «Клуб миллионщиков»[3], а было уже двадцать третье декабря, и она решила добиться своей цели во что бы то ни стало.

Когда прибежала секретарша, сотрудники агентства хором издали вздох облегчения. Отталкивая друг друга, они помогли ей снять пальто и сапоги, а потом все вместе последовали за ней к кофеварке. «Бо Пип со свечкой нашла вдруг свою овечку», — вспомнила Ева детские стишки.

Кто-то вошел через парадную дверь. Поскольку агенты с вожделением ждали кофе, Ева вышла из своего кабинета навстречу потенциальному клиенту. Он был высоким, с иссиня-черными волосами, одет в шерстяную рубашку и кожаный жилет с петлями для декоративных патронов над и под карманами. Мужчина, очевидно, не знал, что они декоративные, и напихал в них настоящие пули.

— Я — Ева Барлоу. Могу я вам чем-нибудь помочь?

Клиент взглянул на ее рот, потом на грудь, на ноги. И оглядел ее еще раз с головы до ног.

«Фотограф, лучше бы фотоаппарат принес», — подумала она.

— Вряд ли, я ищу Максвелла Робина.

У него был самый низкий голос из всех, которые когда-либо слышала Ева.

— Максвелл на деловой встрече. Он вернется не раньше десяти часов. Вы уверены, что я ничем не могу быть вам полезной?