— Я знаю его. У меня есть с ним счеты.
— Себастьян лежал крепко связанный среди них. После обычного допроса свидетелей, он был приговорен к смерти, но требовал выслушать полную его исповедь. Более того, он требовал, чтобы слова его были занесены в протокол и чтобы последний был подписан всеми присутствовавшими.
— Дьявол! — с бешенством вскрикнул Майор. — Что же он сказал?
— Этого повторять я не буду… Но знайте, что, под предлогом повествования своих грехов, он рассказал всю вашу историю… Настоящее имя ваше тоже не было забыто. Подробности были до того ужасны, что охотники затаили дыхание, слушая этого негодяя! Возмущенный до глубины души гнусной клеветой, я не выдержал и выстрелом из ружья уложил мерзавца на месте.
— Благодарю, друг! Ах, он подлец, подлец! — повторял Майор, скрежеща зубами. — Но чем же все это кончилось?
— Страшным переполохом, разумеется. Но густая листва спасла меня, и когда охотники, утомленные напрасными поисками, убрались, я, наконец, спустился с дерева и без оглядки бросился бежать.
— Что же сталось с телом изменника?
— Ей-богу, не знаю. В первую минуту я о нем не подумал, а потом возвращаться было рискованно. Охотники могли вернуться.
— Правда… Однако они у меня поплатятся за этот протокол. Не хочу связываться с ними, пока не покончу с асиендой; но потом отомщу.
— Кстати, об асиенде… Когда же вы начнете действовать против нее? Мне, кажется, что времени терять нечего.
— Я сам не намерен медлить. Калаверас будет здесь завтра со своими людьми.
— Не рассчитывайте слишком на его людей. Это сборище бродяг, пьяниц и трусов, ни на что не годных.
— Мы их еще не видали. Однако не знаете ли вы, долго ли еще будут лунные ночи?
— Завтра последняя четверть.
— Нужно поторопиться. Мы выступим в будущее воскресенье. Это хороший день. Половина асиенды будет пьяна! А теперь, Наваха, садитесь сюда и давайте изучать привезенный вами план.