— А ты мог бы написать стихи про цветущую сливу?
Юноша поднялся, обошёл беседку и, встав рядом, попросил у неё ветку сливы.
— Ты хочешь, чтобы я написал стихи именно об этой ветке, сорванной прекрасной незнакомкой?
Ланьэр не нашлась, что ответить, и совсем смутилась, краснея на глазах. Лю Чанг внимательно наблюдал за ней. Всё в этой девушке было гармонично-прекрасным: красивые чёрные брови, разбегающиеся, как два соболя; тёмные, как спелые вишни, глаза; алые, как сок граната, губы; стройное, гибкое, как ива, тело. Её роскошные чёрные волосы, собранные в изящную причёску и заколотые ажурными золотыми шпильками, были украшены бледно-розовой орхидеей, сделанной из тонких шёлковых лоскутков. В своём ярком весеннем наряде, расшитом цветами и с этой божественной орхидеей в волосах, она казалась неземной феей, явившейся из сада Вечной Весны.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Ланьэр.
— Красивое имя.
— А тебя как зовут?
— Лю Чанг или просто Чанг. А почему ты гуляешь здесь одна?
— Я люблю гулять одна, — ответила Ланьэр. — Здесь так чудесно, что не хочется ни с кем разговаривать, хочется просто бродить, любуясь совершенством природы.
— Я тоже люблю одиночество, — сказал юноша. — Хорошо думать, размышлять и писать стихи, когда ты один.
— А я тебе не помешала? — встревожилась Ланьэр.
— Нет, что ты! — поспешил он заверить её. — Наоборот! Я так рад встрече с тобой. Знаешь, что? Приходи завтра сюда же. Я напишу стихи про эту цветущую ветку сливы.
Ланьэр быстро взглянула в глаза юноше и тут же опустила взор.
— Хорошо, я приду, — она наградила его ещё одним совсем коротким взглядом и… убежала.
Придя домой, Ланьэр только и мечтала: вот бы поскорее наступило завтра! Она ничего не могла делать — всё валилось из рук. Мать, заметив это странное состояние, спросила:
— Уж не заболела ли ты, дочка?
— Нет, со мной всё хорошо, — ответила девушка и как-то странно улыбнулась.
Целую ночь Ланьэр не могла заснуть. Образ незнакомого юноши стоял у неё перед глазами. «Какой у него красивый голос, — вспоминала она. — Как он говорит, как смотрит! Этот взгляд — такой нежный и глубокий!». Она всё думала, думала и думала о нём… И даже не заметила, как наступил рассвет. Весенние лучи проникли в комнату, залив её своим золотистым сиянием. Сейчас Ланьэр казалось, что всё вокруг стало каким-то волшебным, необычным. Даже привычная мебель в комнате — и та как-то посвежела, а весенние цветы, умело подобранные в красивые букеты, казались особенно ароматными и яркими.
Наступившее утро тянулось безумно долго, словно время нарочно потекло медленнее. Ланьэр бесцельно прохаживалась по маленькому внутреннему дворику, и мысли её были далеко-далеко.