А прибился он к ним с Верстой в городе. До этого служил лекарем у какого-то князя, но чуть не уморил того кровопусканием, и князь его выгнал. Доктор Дустус хотел уехать в Голландию. Туда же стремился и Верста, но не было подходящего корабля.
Вот так получилось, что Эле попала в Голландию раньше того и другого. А теперь ей просто не терпелось отправиться в Роттердам, куда ушёл корабль с дядей Верстой.
Но ведь и мне надо туда же! Пора письму попасть в руки принца. Видно, опять придется идти мимо испанских застав. А это всегда неприятно.
Тут братец Мудрилы Иеронимус говорит:
– А вы на шлюпку ту попроситесь. Хозяину я отдал последние талеры, чтоб он завернул во Влаардинген. На самом деле ему в Роттердам надо, и вечером он отплывает, тут недалеко. А в Роттердаме ищите… э-э… «Рыба», кажется, так корабль называется. Дурацкий корабль, очень качается. На нём мы с Верстой приплыли.
Пока Караколь побежал договариваться, я Эле и говорю:
– Слушай, а почему за тобой Слимброк охотится? Он что, тоже с того корабля?
А Эле выпалила:
– Да это и есть сам Огневик!
– Как Огневик? – я удивился. – Да он же чёрный! А твой Огневик рыжий, сама говорила.
– Чувствую, речь зашла о моем незабвенном папаше, – говорит Рыжий Лис. – Если вы про него, то он действительно рыжий. Такой же, как я.
– Какой там рыжий! – кричу. – Он чёрный, как головешка!
– Мой дорогой папаша, – говорит наставительно Лис, – умеет быть зелёным и даже фиолетовым. У него двадцать париков. Ты хоть знаешь, мон шер, что такое парик и разные краски для волос – например, хна, сурьма и прочее? Все эти вещи, адмирал, нужны оборотистому человеку, чтоб его не узнали. А мой папаша очень, очень оборотистый человек! И пора тебе это понять.
НЕЗАБВЕННЫЙ ПАПАША РЫЖЕГО ЛИСА
Вы слышали? Мало того, что незабвенный Лисов папаша, он же иезуит Герциано, одновременно был Адрианом Слимброком, лейденским сукноделом. В эту компанию прибавился ещё Огневик, которого так боялась Эле. И всё это был один человек. По такому случаю я восхищался и поздравлял Лиса с тем, что у него такие способные родственники. Лис кланялся, принимал поздравления и говорил:
– Это ещё чепуха, мон шер. Мой папаша способен на большее. Сколько лиц ты у него засек, четыре? Сущая безделица. Я тебе сейчас прямо дюжину насчитаю, с какими ты ещё не знаком.
И Лис принялся тараторить. Всего тут не перескажешь, но могу вам поклясться, что глаза на лоб полезли, когда я услышал, какими делами занимался незабвенный Лисов папаша. Он и карточным шулером был – выигрывал целые состояния. И проповедником в каком-то французском городишке; там он принимал исповеди, а потом вышибал из глупых горожан деньги. Он, кажется, и в цирке фокусы показывал. И, представьте себе, воевал в армии герцога Гиза, даже чин лейтенанта получил.