— Да, наверху отличная погода, — ответила та. — Ты уверен, что и в Нижнеграде так же приятно?
— В Нижнеграде? Ну… откуда же мне знать, как обстоят дела в Нижнеграде… давненько я не виделся с дворфами… уж не одну неделю!
— И конечно же, именно сегодня ты решил наконец с ними повидаться.
— Д-да н-н-нет, с ч-ч-чего б-бы вдруг… — заикаясь ответил гном. — Я просто вышел прогуляться. Да-да… просто пытался получше обдумать формулу, что пришла мне в голову. Должно быть, на сей раз получится сделать металл прочнее…
— Оставь отговорки при себе, — резко перебила хранительница скипетра. — Так вот кто нашептал Аграфану…
— Аграфану? Ты говоришь о советнике Аграфане?
Понял Нанфудл, насколько неубедительно прозвучали его слова, и оттого лишь сильнее занервничал перед проницательной Шаудрой.
— В ту ночь, когда Торгара Молотобойца водворили в Мирабар, Джафар чересчур расшумелся в дверях, — заметила Шаудра.
— Джафар? Расшумелся? Что с того, полагаю, он всегда шумит, — наобум произнес Нанфудл, полагая себя большим хитрецом. — В каких бы там дверях он не расшумелся, хотя я не припоминаю, чтобы мне доводилось встречать его в дверях…
— Вот как? — по прекрасному лицу Шаудры расплылась коварная улыбка. — Разве ты не удивлен, услышав, что Торгара Молотобойца водворили в Мирабар? Так значит, для тебя это — не новость?
— В общем… я… в общем…
Гном выставил перед собой руки, точно защищаясь.
— Так ты слышал в ту ночь, что говорил Джафар у меня в дверях.
— Да.
— И рассказал Аграфану. Вздохнул Нанфудл:
— Разве советнику не следовало узнать? Разве могут дворфы закрывать глаза на произвол маркграфа?
— И именно ты должен рассказать дворфам о случившемся?
— Ну… — Нанфудл кашлянул раз, другой, и топнул: — Не знаю!
Некоторое время он скрипел зубами, затем взглянул на Шаудру, пораженный сочувствием, что выражало . лицо хранительницы скипетра.
— Ты, как и я, считаешь, что тебя предали, — заметил гном.
— Керельменаф должен был известить меня, а ты — нет, — незамедлительно откликнулась женщина. — Ты не должен был даже объясняться.
— И все-таки ты считаешь, что мы перед ним в некоем долгу.
Шаудра сверкнула глазами, показавшись гному устрашающей:
— Ты в долгу пред ним, потому что он и есть Мирабар! — укоризненно произнесла она. — Тебе следует с уважением относиться к его должности, но не к самому человеку, глупый Нанфудл!
— Я — не из Мирабара! — с неожиданной яростью возразил гном. — Меня пригласили сюда из-за глубоких знаний, мне хорошо платят, поскольку я — величайший ученый в своей области!
— Твоей области? Ты — и мастер обмана, и мастер очевидных трюков, — возразила Шаудра. — Ты — ярмарочный зазывала, шут, а к тому же…