Кто не бывал в Петербурге, тому трудно вообразить себе, что такое представляет собою петербургская осень. Дожди, ветры, туманы и влажные, пронизывающие холода – вот чем дарит людей эта долгая, тоскливая осень. Петербуржцы иногда в продолжение нескольких недель солнца не видят и живут в каком-то беспросветном мраке. В эту пору года даже люди, живущие в тепле и довольстве, редко избегают простуды, а уж о бедняках, о бесприютных оборванцах и говорить нечего. В богатой, роскошной столице таких обездоленных видимо-невидимо. На каждом шагу попадаются они с протянутой рукой. Но не во все руки попадает милостыня: кому некогда останавливаться перед нищим, кому не хочется шубу расстегнуть, чтобы достать кошелек, а кому просто жаль с копейкой расстаться. А бедняк, не получивший помощи, очень часто проводит ночь под открытым небом. Человеку обеспеченному даже понять трудно, что значит в такую ночь остаться без крова.
Другое дело летом, когда в воздухе разлита мягкая теплота, когда ветерок гладит, ласкает, не студит, – тогда поспать под синим звездным небом и приятно и полезно. Рыжик, например, часто упрашивал Полфунта и других попутчиков не заходить в такие ночи в деревню, а поспать в лесу или около леса. Но тот же Рыжик почувствовал себя самым несчастным человеком, когда в одну из холодных октябрьских ночей очутился в Петербурге без копейки денег и без ночлега.
Саньке много приходилось страдать во время своих долгих странствований, но таких мучений он еще не испытывал.
Рыжик, точно волк, рыскал по многолюдным, шумным улицам столицы. Он уже второй день крошки не имел во рту. В Петербурге, этом огромном, богатом городе, где проедают и пропивают миллионы, Санька не мог найти куска черного хлеба.
Попал он сюда благодаря своему земляку. Тот нашел знакомого латыша и упросил взять Рыжика. Латыш согласился, и Санька через два дня был в Риге. Дальше, за неимением фрахта, судно не шло. Рыжик около двух недель проболтался в Риге, пока до последней копейки не прожил три рубля, полученные им от Ивана Андреевича.
В последний день, когда Санька уже стал отчаиваться, он встретил знакомого латыша, который привез его на своем судне из Либавы.
– Ты еще здесь? – спросил его латыш.
– Здесь.
– А в Петербург хочешь?
– Хочу! – воскликнул Санька, и в глазах у него засветилась надежда.
– А хочешь, так я тебя устрою. Тут есть мой родственник, он капитан парусного судна. Завтра он уходит в Петербург с алебастром. Ему нужен мальчик. Пойдем на пристань, я ему покажу тебя.
Рыжик с радостью последовал за ним.