В более поздние годы я несколько раз выходил с ним в открытое море, и думаю, что в некоторых случаях он подвергал себя и меня большей опасности, чем надо, но это являлось великолепной разрядкой после работы. Он был настоящим моряком – умелым, сильным и проворным. Мне было очень жаль, когда Джик как-то сказал, что отправляется в одиночное кругосветное путешествие. В последний вечер его пребывания на берегу мы устроили шумное прощание, а на следующий день, когда Джика уже не было, я уведомил хозяина дома, что намерен переехать.
Он встретил меня на машине, и, как выяснилось, на своей собственной. Синий спортивный автомобиль британской модели. И внутри и снаружи все свидетельствовало о его старомодной претенциозности, выдержанной в мрачных тонах.
– И много таких здесь? – спросил я удивленно, укладывая чемодан и сумку на заднее сиденье. – С тех пор как его произвели на свет, прошло немало лег.
Он криво усмехнулся:
– Мало. Они теперь непопулярны, потому что пьют бензин, как воду… – Двигатель ожил, соглашаясь с ним, сразу заработали «дворники» из-за начавшегося ливня. – Ну, добро пожаловать в солнечную Австралию. Все время дождь да дождь. Именно поэтому в Манчестере сияет солнце…
– Но тебе здесь нравится?
– Да, дружище. Сидней – это как регби: стремительность, натиск и немного грации.
– А как идут твои дела?
– В Австралии тысячи художников. Ведь здесь процветает строительство коттеджей. Конкуренция чудовищная. – Он искоса поглядел на меня.
– Я приехал сюда не за славой и не за деньгами.
– Но я нюхом чую, что приехал ты неспроста.
– Как ты посмотришь на то, чтобы напрячь свою мускульную силу?
– К твоим мозгам? Как когда-то?
– То были просто развлечения…
– Ого! А тут есть риск?
– Да. По состоянию на сегодня – поджог и убийство.
– Боже! – Его брови поползли вверх.
Автомобиль стремительно мчался к центру города. Как стебли бобов вздымались небоскребы.
– Я живу в противоположном конце. В пригороде, как это ни банально. Как ты меня находишь?
– Ты весь так и светишься, – сказал я, улыбаясь.
– Это так! Впервые в жизни я счастлив, по-настоящему счастлив. Полагаю, ты скоро сам в этом убедишься.
Машина выбралась на скоростную автостраду, которая вела к мосту.
– Если ты поглядишь направо, – сказал Джик, – то увидишь триумф воображения над экономичностью. Пусть живет безумство, потому что только оно способно привести куда-то.
Я посмотрел. Это был Оперный театр, намек на него, серый и смутный от дождя.
– Днем он мертвый. Ночная птица…
Над нами взметнулась мостовая арка, стальное кружево, просто фантастика.