Ларри так и не поднял головы. Он сидел ссутулившись и положив тяжелые кулаки на колени.
– Ну, вы уже все сделали здесь, Ларри, – сказал Арчер. – Вам больше нет смысла задерживаться. Возьмите машину Хельги и поезжайте на вокзал в Лугано.
Если вы поторопитесь, то успеете захватить поезд в Милан. Ларри медленно встал. Он взял билет и конверт с деньгами, сунул их в карман и потом тихо посмотрел на Арчера.
– Я не возьму машину, и вообще ничего не возьму от вас. Он говорил так тихо, что Хельга с трудом могла его расслышать.
– Ну что же, как хотите, – сказал Арчер. – Тогда всего доброго и желаю вам приятного путешествия. Тяжело ступая, Ларри пошел к двери.
– А мне вам нечего сказать? – окликнула его Хельга. Казалось, он не слышал ее. Он вышел из гостиной. Хельга видела, как он открыл входную дверь и исчез в темноте. Потом дверь закрылась. Хельга прикрыла глаза. После долгой паузы Арчер сказал:
– Он уехал. Наверное, тебя интересует, что здесь произошло? Я сейчас все объясню. – Он сел в кресло, вынул сигару и откусил кончик. – До сегодняшнего дня я считал тебя умной женщиной, но ты меня разочаровала. Для того, чтобы успешно ладить с людьми, нужно обладать способностью проникать в их психический мир – что, мне кажется, ты умеешь делать. Но теперь я выяснил, что это не так. Прежде всего ты была так близорука в своей любви к Ларри, так покорена его мужественной внешностью, что не разглядела в нем гомосексуалиста. Ошибка первая и довольно серьезная. Я разгадал Ларри быстро и понял, что с этим парнем нужно обращаться бережно, если хочешь от него чего-то добиться. Больше всего на свете гомосексуалисты боятся презрения. К шуткам и смешкам на тему об их пристрастиях они привыкли, но презрения они боятся.
Арчер помолчал, глядя на тлеющий кончик сигары, потом продолжал:
– Пока ты рассчитывала затащить Ларри к себе в постель, ты обращалась с ним ласково Но узнав правду о нем, ты поставила на нем крест: он перестал для тебя существовать. И твое отношение к нему стало презрительным и холодным. Этот Ларри по-своему славный парень. Конечно, он глуп, неотесан и способен не столько думать, сколько действовать кулаками, но и в то же время он добр, прост и готов всем помочь. Он был бы гораздо счастливей, если бы был бы хрупким, смазливым юношей, а то окружающих сбивает с толку его атлетическая фигура: они принимают его за одного из тех безжалостных крепких парней, каких сотнями показывает нам телевидение. Плюс к этому его кожаная куртка, джинсы и грубоватая манера поведения. Любопытно, что люди одинаковых с ним вкусов с первого взгляда распознают, что он собой представляет.