— А помыться у вас можно? — полюбопытствовала Орланда.
— Да, на втором этаже купальня. А если есть желание, то в трех кварталах термы.
— Хорошо, это нам подходит.
— Как вас прикажете записать?
— Белинда… — ляпнула первое попавшееся имя Орландина. — Сераписская амазонка, и… — Она посмотрела на сестру.
— Сусанна, — поспешила на помощь та. — Повариха.
Хозяин поклонился и вышел.
— Ладно, — бросая вещи на койку, изрекла воительница. — Пойдем, что ли, сполоснемся с дороги, Сусанна.
Купальня тут была выше всяких похвал — с отдельными «кабинетами», отделанными мрамором, и даже с теплой водой, согревавшейся от кухонного дымохода.
Скинув грязное барахло, Орландина с наслаждением подставила тело падающей с потолка струе, но тут заметила, что сестра так и осталась в своей нижней рубахе.
— Ты чего? — спросила она. — Сама ж первая спросила. Давай, разоблачайся, так и быть, пропущу вперед.
Орланда шагнула под струю.
— Эй! — возмутилась прознатчица. — Что ж ты в одежде-то под воду лезешь?
— Ну, у нас так полагалось…
— Вы у себя в этой вашей обители и мылись в сорочках? — усмехнулась Орландина.
Сестра кивнула.
— Чтоб… соблазну не было.
— Веселые, как я посмотрю, были у вас там порядки. А вот в Куявии, даром что христиане, в бане мужики с бабами вместе моются. Мне княжна Светлана рассказывала, когда я ее охраняла.
Бывшая послушница не реагировала, и, поняв, что слова тут неуместны, Орландина просто подошла к замершей сестре и решительно стащила с нее рубашку через голову. При этом ветхая ткань треснула в нескольких местах.
Со стороны ситуация выглядела несколько пикантно. Как будто парень раздевал стеснительную девушку, пришедшую на любовное свидание, но робеющую близости. (Зайди кто к амазонке со спины, именно так бы и подумал.)
Невольно Орландина сравнила себя с сестрой. Да, прежде их и в самом деле можно было перепутать. И перепутали же!
Фигуры похожи. Та же тонкая кость. Было время, она чуть не плакала, что нет в ней, как ни тренировалась, той крепости и солидности, что была у многих ее товарок. Хотя и матушка Сэйра, и наставники объясняли ей, что нужно как раз использовать это и упирать на гибкость и скорость.
Даже кисти рук у них не слишком сильно отличаются по размеру. Только у сестры кисть мягкая, с тонкими пальчиками, а у нее ладонь с квадратными мозолями от рукояти клинка. И пальцы у Орландины крепкие. Бывало, она их едва ли не в кровь стирала, вонзая во влажную красную глину у гончарных мастерских.
У обеих шеи изящного абриса, стройные ноги… Хотя по ногам-то их отличить проще всего. У бывшей послушницы узкая и длинная ступня с небольшой изящной пяточкой и тонкими пальцами — нога благородной дамы. А у нее широкая да обрубистая — ступня, много прошагавшая по тяжелым дорогам. И подошва жесткая и мозолистая, не то что нежно-розовая сестричкина.