А уж стоило снять одежду — и отличия буквально бросались в глаза.
Долгие тренировки и бои оставили на теле воительницы явственные следы.
Плечи у нее широковатые для женщины и разработанные, зато талия потоньше, чем у Ланды. В монастырях вроде бы положено поститься и, как это… «умерщвлять плоть», но с десяток фунтов сестренке сбросить бы не помешало.
Но бюст у Орланды — впору позавидовать.
Бедра у нее стройнее, а у Орланды — пышнее. Живот у одной плоский и твердый, а у другой — мягкий и вполне женский, чуть выдающийся вперед.
Ну и, конечно, татуировка.
Орландина вспомнила, как в шестнадцать совсем собралась было сделать на животе шикарную наколку у мастера из Чжунго — красный дракон с синими крыльями и изумрудными глазами, верхом на котором голая девка с мечом. Но тут как раз началась эта сицилийская заварушка и она отправилась на свою первую войну, откуда вернулась, приобретя первые шрамы и лишившись некоторого количества дури в голове.
Вдруг ее посетила весьма фривольная мысль: а интересно, в постели их смогли бы различить? На ощупь, к примеру? Все-таки Орланда мягче и малость потолще ее? Подумав, воительница решила, что скорее нет, чем да.
И мнение всех, с кем она это обсуждала, и ее личный небольшой опыт (муж и два мимолетных любовника, как-то случившихся у нее после его исчезновения) гласили, что в такие моменты мужчины думают совсем о других вещах. Наверняка, если натянуть юбку на дуплистое дерево, и то найдутся такие, что побегут к нему со всех ног.
Ей вспомнился центурион Максентий, который выбил на своем щите многозначительный девиз: «Все, что шевелится». И снабдил еще изображением того, что грамотеи в Вендии именуют лингамом, в Италии — фаллическим символом, а простые люди называют менее благозвучно, зато вполне понятно.
А вообще, во всей этой истории самое хорошее — что они встретились и Орланда убралась из своего монастыря. Не дело, что такое шикарное создание пропадало за каменными стенами. Ей определенно нужно выйти замуж, да побыстрее. Ведь уже восемнадцать, как и Орландине. По всем меркам, принятым хоть в какой земле, почти перестарок.
Однако вот еще забота — выдавать сестру замуж. К тому же без приданого.
Ей самой в этом смысле легче. Как-никак вдова (ну, почти что вдова), с нее спрос другой.
Да, выбраться-то они выбрались, а вот что будут делать теперь? Для начала, чем будут добывать хлеб насущный? Среди всех корпораций наемников женщин в качестве воинов принимал только Сераписский легион. Другие, правда, тоже охотно принимали, как и кадровые легионы, но только в одном-единственном качестве — обозной шлюхи.