– Здесь опасно ночью.
Жадно вдыхая бриз, Джейн наслаждалась запахом свободы. Ну и что, если свобода отдает Темзой? По крайней мере она не пахнет разрушенными иллюзиями и утраченными надеждами.
Джейн приняла решение.
– Я здесь, на пристани. Вот корабль. Я еду в Европу, и это то, чего я хочу.
– Джейн.
Она знала, что Блэкберн размышляет, пытаясь найти способ заставить ее остаться. Зачем ему это? Затем, что будет унизительно, если жена его бросит. Потому что он, возможно, испытывает к ней чуть-чуть симпатии и, конечно, довольно настойчивое плотское влечение.
Но это не такие уж важные причины, если сопоставить их с ее мечтой. Он довольно скоро найдет себе другую.
Когда она уедет, женщины будут вешаться на него гроздьями, стараясь утешить.
При этой мысли что-то укололо Джейн, это можно было бы назвать ревностью... если бы Рэнсом имел для нее значение.
Она подумала о себе, своей живописи, Италии. Блэкберн – это ее прежняя жизнь, которая скоро останется позади, и Джейн не волновало, какого он мнения о ее планах.
– Я проживу жизнь, о которой всегда мечтала. Я уезжаю из Англии. Ты должен быть доволен.
– Нет.
Она не обратила на него внимания. Слишком поздно для фальшивых сожалений.
– Я поеду в Рим и буду там изучать живопись. Я буду рисовать на улицах, говорить с итальянским акцентом и продавать свои работы английским туристам.
– Джейн, прошу тебя...
В его голосе чувствовалось отчаянье – слишком сильное, чтобы в него поверить, – а также привкус обиды и разбитых надежд.
– Это будет довольно ненадежное существование, но все же лучше, чем работа гувернанткой.
– Тебе не нужно быть гувернанткой. Ты маркиза Блэкберн. Она проигнорировала это ненужное напоминание.
– И уж, конечно, будет приносить гораздо больше удовлетворения. Мне не терпится начать.
– Джейн.
Резко отвернувшись, она принялась разглядывать корабль. Моряки быстро сворачивали снасти. Капитан выкрикивал команды. Борта судна поскрипывали, когда его покачивали волны, которые так же ударялись о док под ногами Джейн.
Она была готова сделать это. Она уплывет на этом корабле из Англии, чтобы никогда больше не возвращаться. На один короткий миг она снова ощутила себя восемнадцатилетней, когда будущее манит захватывающими приключениями и вся жизнь впереди.
Джейн высоко подняла голову, глубоко вздохнула и улыбнулась.
И вдруг Блэкберн сказал:
– Джейн, пожалуйста, прости меня.
От таких неожиданных слов у нее закружилась голова.
Одно мгновение она даже не видела его.
А потом увидела.
Он стал на колени. В своих изысканных брюках опустился на грязную шершавую поверхность дока, склонив перед ней голову.