– Я счастлив, что буду у тебя первым, Рыжая. Любой мужчина ценит это очень высоко.
«Особенно муж», – подумалось Пруденс. Но Брок ничего не говорил о браке, а ей так не хватало сейчас этих слов... И пугало то, что сейчас произойдет.
– Надеюсь, я тебя не разочарую.
– Никогда! – воскликнул Брок, нежно ее целуя. Он увлек ее к дивану и бережно уложил на него. – Но ты все еще можешь передумать, – добавил он, заметив в ее глазах нерешительность и страх.
Чувствуя, что ее щеки пылают огнем, Пруденс начала развязывать тесемки на сорочке. Но Брок не мог ждать. Он отстранил ее руки и, помогая себе зубами, стал поспешно развязывать их сам.
– Ты прекрасна, – восхищенно прошептал он, прежде чем прикоснуться губами к ее груди.
Движения его губ вызвали отклик во всем теле Пруденс. Мгновение она думала, как это будет – держать у груди ребенка Брока. Но эти мысли моментально исчезли, как только губы Брока опустились к низу ее живота.
Между ног стало очень горячо. От новых ласк наслаждение становилось острее с каждой секундой.
– Пожалуйста, – молила она, не зная, как безумно звучит ее голос. – Мне нужно... – Она смело сжала пальцами у Брока то, что должно было ее успокоить. – О Боже! – выкрикнула она, когда горячие волны наслаждения захлестнули ее.
Брок прижался к ней всем телом. Пруденс развела бедра, и он двинулся внутрь. Преодолев барьер девственности, он остановился, давая ей возможность справиться с болью.
Чуть подождав, он двинулся дальше, нежно гладя ее руками, чтобы она быстрее достигла пика своего наслаждения. Это произошло в тот же момент, когда он выплеснул свое семя.
Когда оба немного успокоились, Брок набросил на Пруденс одеяло, погладил ее по щеке и нежно поцеловал.
На стене над ними продолжали играть отблески огня. Теперь Рыжая принадлежала ему всецело. Она была той женщиной, которую он будет любить, беречь и охранять. Он понял, что любит ее, действительно любит, как никого не любил после смерти Кэтрин.
Брок мягко улыбнулся, глядя на спокойно спящую рядом женщину.
Утренняя тишина внезапно была прервана звоном разбитого стекла.
– Что? Что это? – мгновенно проснувшись, тревожно спросила Пруденс. Одеяло сползло с ее плеча, обнажив грудь, и она поспешила прикрыться его краем.
Брок выскользнул из-под одеяла, нисколько не стесняясь своей наготы, и подбежал к окну. В слабом свете утра он сумел разглядеть двух всадников, стремительно уносящихся от дома. На полу, в осколках стекла, лежал большой камень, к которому была привязана записка. Брок развернул ее, и его лицо помрачнело.
– Что там? Что там написано?