С самого свадебного путешествия он жил с осознанием болезни жены, жалел ее и заботился о ней, но больше вынести не смог: она опасна и для окружающих.
Видал набрал номер доктора Гроссмана, молясь, чтобы тот оказался в Нью-Йорке.
– Подождите минуту, мистер Ракоши, и я соединю вас с доктором, – приветливо ответила знакомая секретарь.
– Что случилось, Видал? – спросил доктор Гроссман. – Очередное ухудшение?
– Да. Не может быть и речи о том, чтобы держать ее дома. Я хочу, чтобы она немедленно легла в вашу клинику.
– Но почему? Кажется, вы сами говорили, что после пожара она ведет себя гораздо спокойнее? Как я уже объяснял раньше, подобные болезни могут излечиваться внезапно, сами собой, и…
– Кариана подожгла дом. Она знает, что Хейзл Ренко погибла, и не чувствует ни малейшего раскаяния. Я не способен контролировать ее поступки и не могу взять на себя ответственность за безопасность людей, которые ухаживают за ней.
– Полиция знает?
– Нет. Я не вижу никакого смысла сообщать им. Это все равно, что публично заявить о безумии Карианы. Кроме того, этим ничего не изменишь.
– Согласен. Вы сделали для нее все, что могли, друг мой. Больше, по-видимому, ничего не остается. Вряд ли вам стоит самому везти ее сюда, вы еще не оправились от потрясения. Я сегодня же пришлю за ней специально обученных психиатрических сестер и доктора.
– Спасибо, – поблагодарил Видал, кладя трубку. Он и без того не мог находиться рядом с Карианой, оставаться с ней под одной крышей. Последние тоненькие нити симпатии и сочувствия были разорваны. Отныне при взгляде на нее у него перед глазами будет стоять лицо Хейзл. Видал поднялся наверх и сложил в чемодан новые вещи Карианы, купленные специально к ее приезду. Телефон снова зазвонил, и он подбежал к аппарату: вдруг доктор Гроссман собрался сообщить, что приезд врача и сестер откладывается. Но это оказался Тео.
– Слышал новости? Гитлер захватил Чехию, и Англия объявила войну. Двое из моих ведущих актеров – британцы, и подумать только, подонки сообщили мне сегодня, что возвращаются домой сражаться с врагом! Замена будет стоить мне десятки тысяч! Ты слушаешь меня?
– Да, Тео, – ответил Видал, держа трубку в одной руке, а другой закрывая чемодан.
– Иисусе, что я буду делать? Как доснять «Темный квинтет» без главного героя?
– Или без режиссера, – добавил Видал, ставя чемодан на пол.
– То есть как это «без режиссера»?! ТЫ и есть этот чертов режиссер!
– Да, и я тоже европеец. Если в Европе началась война, значит, это и моя война. Уверен, что англичане найдут применение моим способностям.