– Что за экспонат? – спросила Настя Абдулова.
– Динарий Александра Македонского. Гриншпун говорит, что таких существует всего три в мире. Шуваловский был четвертым.
– Какое это имеет отношение к нашему делу? – спросил Соловец.
– Может быть, никакого, – ответил Ларин.
Он отхлебнул чай и откусил кусок печенья.
– Говори, Андрюха, не тяни, я же вижу, что ты что-то надумал, – сказал Соловец.
– Во-первых, мы имеем несколько шахматных досок и человека, который за ними охотится. Во-вторых, мы знаем, что изготавливал их в тюрьме внук нумизмата, из коллекции которого в свое время пропала монета, стоящая целое состояние. В-третьих, мы знаем, что человек, охотящийся за шахматами, и мастер, их изготовивший, сидели вместе в тюрьме, а последний умер в ней, не дождавшись свободы. – Произнося свой монолог, Ларин загибал пальцы. – Суммируя все это, – продолжил оперативник, – можно предположить, что исчезнувшая в свое время монета находилась у Дмитрия Шувалова. Может быть, предчувствуя скорую смерть, столяр решил переправить динарий на волю и спрятал его в одну из шахматных фигур, подаренных дембелям, а затем рассказал об этом Устинову.
– Но как Шувалов, сидя в тюрьме, хранил монету? – спросила Настя.
– Я когда-то смотрел фильм по телевизору, – неожиданно сказал Ларин. – Не помню ни названия, ни сюжета, ни актеров.
– Я таких фильмов много видел, – заметил Волков.
– Там у главного героя в мягкую ткань руки был вшит бриллиант, – продолжил капитан. – На черный день. И когда этот черный день наступил, он его из руки выковырял.
Оперативники переглянулись.
– То есть ты думаешь… – произнесла Настя.
– Диаметр динария всего два с половиной сантиметра, он вполне мог быть вшит ему в мягкую ткань, – закончил Ларин.
Версия капитана произвела впечатление на оперативников.
– Интересное умозаключение, – сказал наконец Соловец. – Это дело надо перекурить.
В буфете тира курить воспрещалось, поэтому оперативники вышли на улицу. Они заняли одну из пустующих скамеек в сквере.
– Молодец, Андрей, – похвалил коллегу Дукалис. – Мне бы такое в голову не пришло.
– Ты, главное, обо всем этом пока Мухомору не говори, – посоветовал Ларину Волков. – Слишком уж все кучеряво…
– Но других же версий у нас нет, – возразила Настя.
– Да, других версий нет, – согласился Соловец. – Значит, будем разрабатывать эту.
– Гриншпун много чего порассказал про нумизматические дела, – сказал Ларин. – И вот что мне пришло в голову…
Попыхивая сигаретой, капитан изложил коллегам возникший у него план.