Они выходят на солнечный свет. Он надевает темные очки и щурится. Она оборачивается к нему.
– Какого хрена ты сюда приперся?
– Что ж, это по-дружески.
– А ты чего ожидал?
– Ты прекрасно знаешь, почему я здесь. Я занимаюсь расследованием крушения "Амфитриты".
– Нет. Что ты делаешь здесь? Именно здесь?
– Я возвращался из офиса "Паромных перевозок", это совсем недалеко. Решил заглянуть и выяснить, все ли у тебя в порядке. Твой главный констебль сказал мне, что ты была на борту. И что сразу же приступила к работе.
– Разве по мне не видно, что у меня все в порядке?
– Не сказал бы. Ты так тепло одета, что смотреть страшно. Кажется, вот-вот испустишь дух от жары.
– Со мной все хорошо. А еще я очень занята, так что извини.
– Кейт!
Его голос неожиданно резок. Констебль в форме, выходящий наружу через двери, бросает на них взгляд.
– Поговори со мной, Кейт, – говорит Фрэнк. – Расскажи мне, как это было.
– Найди кого-нибудь другого, чтобы взять у меня показания. Тебе я их не дам.
– Взять показания? Кейт, я прошу тебя не как руководитель расследования. Я прошу тебя как твой отец.
– Точно так же, как тогда...
– Что бы ты обо мне ни думала, я по-прежнему тот же. А сейчас, пожалуйста, расскажи мне, как это было.
Она пытается призвать на помощь память о той обиде, которую чувствовала, когда видела его в последний раз, на похоронах матери, но для этого требуется момент, да и когда обида приходит, она оказывается не такой горькой, какой помнилась. Возможно, она сегодня израсходовала слишком много негативных эмоций на Дрю Блайки.
В конце концов, хоть и неохотно, Кейт решает попробовать. Попытка не пытка, разве не так?
– Как это было? Господи, это было – ты не можешь представить себе. Я не пожелала бы такого злейшему врагу. Я не могу описать это: просто нет слов.
"Как это было? Прекрасно, если ты получаешь удовольствие от острой гидрофобии и тебе нравится, когда на тебя надвигаются кухонные стены. Прекрасно, если ты можешь жить, после того как ударом обеих ног столкнула женщину с лестницы, отправив ее на смерть".
– Я понимаю. Я знаю, какие чувства ты испытываешь.
Чего ей беспокоиться, если единственное, что он собирается делать, – это высказать никчемную банальность?
– А ты, оказывается, еще и глуп. Как ты можешь понять, если сам там не был? Ни черта ты не понимаешь!
– Я разговаривал с сотнями людей, которые побывали в катастрофах, и имею неплохое представление о том, что с ними происходит.
– Мне все равно, со сколькими людьми ты говорил. Тебя там не было. Ты сбрасывал женщину в море ("люди вокруг нее кричали, как чайки"), чтобы могли спастись другие? Нет. Ты видел лица, прижатые изнутри к иллюминаторам, когда тонет корабль? Нет. Ты сидел на спасательном плоту часами, снова и снова задаваясь вопросом: "почему"? Нет. Не сидел. Так что помалкивай на сей счет и не суйся, куда тебя не просят.