Мы похихикали немножко и отправились пить чай. Я еще в доме у окошка подождала, старательно изображая томную испанскую синьору, но Зиновий не вернулся. Вероятно, он, находясь в состоянии аффекта от вкуса моего уха, поделился с бабушкой, и та вылечила внука поварешкой, которой мешала варенье. Бабушка Зиновия вечно варит сладости; такое впечатление, словно она продолжает готовиться к третьей мировой. Это при том, что отец Зиновия способен легко скупить все запасы варенья в близлежащих поселках. А еще бабушка оказывает на внука прямо-таки гипнотическое воздействие, поэтому я не удивилась бы, узнав, что Зинка с ней совещается насчет Девчонок.
Нет, нет, я не такая уж законченная дура, чтобы из-за соседа по даче всю ночь служить кормушкой для комаров. Просто мне хотелось...
Ну, не знаю, хотелось, чтобы было хоть немножко похоже на то, как у других, хоть капельку! Я понимаю, что все это звучит, как бредни наивной идиотки, но очень скоро нам с мамой предстояло лететь в санаторий, а там не забалуешь... А потом — возвращаться в город, к любимым одноклассницам, глаза бы им повыкалывала. И все будут, как бы невзначай, показывать загар, и каждый день приходить в новых тряпках, и, томно облизывая сигареты, небрежно рассказывать о многочисленных летних романах...
И только я буду переминаться с ноги на ногу, как дура.
Иногда я представляла даже, как было бы здорово вернуться в школу беременной. Вот было бы клево — поглядеть на их изумленные рожи! Но, поскольку жаркий курортный роман с копией Бандераса мне не светит, то хотя бы несколько раз добротно поцеловаться с Зинкой, с дурачком...
Но с Зиновием мне поцеловаться так и не довелось.
Часам к трем я дочитала главу, а у Жоры внизу закончился его кошмарный бокс. Поэтому я про время нисколечки не сомневаюсь, в три часа ночи еще ничего не случилось. Озеро отражало луну, и плескались там, хохотали. А на соседней аллее играли в бильярд; до нас доносился стук шаров и музыка, но негромко. Кто-то рассказывал, что когда домов в поселке станет раза в два больше, можно будет придумать названия улиц.
А пока у нас только две аллеи, да и те мы обозвали сами — Сосновая и Березовая. Коттеджи выстроились в три ряда вдоль этих двух аллей и спускаются по горочке к озеру. Например, дом Зиновия — через два дома от нашего, но окна уже гораздо ниже. Березовая аллея полностью заселена, двенадцать домов, а по Сосновой, выше Зиновия, — торчат недостроенные коробки. И все это дело вокруг обнесено забором, а на пригорке, в самом начале Березовой, стоит веселая такая будочка со шлагбаумом и воротами. На ночь ворота запирают, а вдоль забора гуляют дядя Паша или дядя Валя со своей свирепой овчаркой.