— Не стоит так волноваться, досточтимый доктор Ксароирус, — холодно прокомментировал Тёрн. — Разрешите представить: мэтр Кройон, поэт, художник и лекарь, отмененный…
— О, прошу многомудрого не преувеличивать моих ничтожных заслуг, — демон церемонно скрестил лапы и скромно потупился.
—С-с-счастлив п-познакомиться, — пролепетал алхимик, не делая никакой попытки подняться.
— Оставим церемонии, — прежним холодным тоном проговорил дхусс. — Вот наша пациентка, мэтр, она нуждается в вашей помощи. Своё слово я помню и не отступлюсь от него даже в малейшей степени.
— А… гм… да-да, конечно, — поддерживаемый Нэисс, травник с трудом встал на ноги. — Н-несите… больную… сюда.
За лавкой оказалось небольшое помещение, почти пустое, если не считать узкого деревянного стола посередине. В углу на жаровне булькало несколько закопченных колб. Рядом стоял табурет, покрытый белоснежно чистым полотенцем, где в строгом порядке разложены были устрашающего вида хирургические инструменты.
Надо признать, что специалистом мэтр Ксарбирус действительно оказался знающим. Его испуг прошёл, и теперь он действовал чётко, цепко и уверенно. Р-раз — тонкая игла уколола палец бесчувственной Гончей, и несколько алых шариков сорвались в подставленную пробирку. Два, три, четыре — мэтр с ловкостью циркового жонглёра добавлял в пробирку по капле то одного, то другого реактива из числа булькавших на жаровне. Жидкость в сосуде мгновенно меняла цвет, последовательно становясь то жадеитовой, то лазурной, то охристой.
— Замечательно… превосходно… как и следовало ожидать… — бормотал себе под нос алхимик, таращась на пробирку и что-то быстро записывая в толстенный журнал, обтянутый кожей. — Ну что ж, всё ясно. Стандартный набор молодой Гончей. Вам сильно повезло, что вы встретили меня, достопочтенные. Концентрация токсинов уже достигала предкритического уровня, вдобавок полностью разрушен весь баланс… Чистить кровь, и чистить немедленно!
Из соседней комнаты мэтр Ксарбирус выкатил причудливую конструкцию с небольшими мехами и целой системой тонких стеклянных трубок, воткнул две иголки на гибких трубках в тонкую руку Гончей и повернул рукоятку. Меха принялись сокращаться сами собой, по стеклянному лабиринту побежала тёмная кровь. Сам алхимик продолжал суетиться возле аппарата, то и дело добавляя через специальные воронки то одно, то другое снадобье. Стайни не шевелилась, оставаясь в глубоком забытьи.
Тёрн, Кройон и Нэисс наблюдали за происходящим в благоговейном молчании.
Ксарбирус возился долго. Шло время, за окнами давно стемнело, а тощий алхимик всё трудился и трудился, забыв о еде и питье, то и дело забирая пробы проходившей через агрегат крови и добавляя туда какие-то реагенты. Смотрел на просвет, цокал языком, покачивал головой, барабанил пальцами по столешнице, закатывал глаза к потолку, задумчиво тянул «тэ-э-э-э-кс…» и вообще всеми силами изображал напряжённую умственную деятельность.