Тёрн шёл молча, хищным и плавным боевым шагом дхуссов. На стенания демона он внимания не обращал, равным же образом игнорируя ядовитые вопросы Нэисс, действительно ли Гончая настолько хороша в постели, что её судьба до такой степени занимает почтенного дхусса? Все ответы Тёрна сводились исключительно к тому, что звать его «дхуссом» — неправильно.
Проще всего казалось устроить засаду на дороге возле самого Семме, раз уж достоверно известно, что там шастают големы, — это предложила сидха и чрезвычайно оскорбилась, когда Тёрн наотрез отказался «подвергать невинных опасности».
— За нападение на слуг Державы навсинайцы запросто сожгут весь городок, никого не пожалеют, — дхусс спокойно скрестил руки на груди и лишь качал головой в ответ на яростную брань Нэисс. — Мы и так уже тут наследили. Отойдём подальше, на юг. Через три дня пути выйдем на большой тракт — «большой» по здешним гиалмарским меркам, конечно же.
Там, вдали от всех поселений, дхусс и предлагал устроить засаду.
Пищей странникам — во всяком случае, поначалу — служили исключительно молодые побеги. Тёрн, казалось, мог есть вообще всё, что росло на земле, включая и ранние грибы, от которых даже сидха отворачивалась с подозрением. Демон Кройон по первости тоже с удовольствием хрумкал ломкие побеги молочника или сочные, мясистые листья хищного на-лету-хвата. Однако как раз к исходу третьего дня пути демон вдруг стал проявлять беспокойство. Рыскал вокруг, что-то ворчал и бормотал, хватал толстенные палки, сучья и ломал их, словно тростинки. А потом невесть зачем вдруг разбежался и с хряском цапнул могучими челюстями не менее могучий ствол белолиста. Раздался треск, демон замычал, с трудом вытягивая клыки, завязшие в плотной коре.
— Мэтр! Досточтимый Кройон, что случилось? — подскочил к нему Тёрн. И невольно отшатнулся — глазки демона сейчас горели нестерпимым огнём, подобно пылающим углям в кузнечном горне, с вывернутых наизнанку губ стекала тёмная слюна, когти отчаянно скребли несчастное дерево.
— Не в себе он, не видишь, что ли, дхусс?! — прошипела сидха, враз оказавшись рядом. — Заклятье призывания так просто не проходит. Ему какой приказ отдали? Убивать и пожирать. Мол, сладко кровавое мясо, а мозг, если его выковырять из только что сорванной головы, — и вообще первейшее лакомство. Он сейчас с этими желаниями и борется.
— Ты раньше этого сказать не могла? — не менее яростно прошептал в ответ Тёрн. — Что ж молчала, словно змея подколодная?
— А ты не спрашивал. И потом, так волновался об этой Гончей… — ядовито бросила сидха.