Поздно ночью он покинул графа. Хозяин проводил его по мраморной лестнице и в подъезде они сердечно распрощались. Граф хотел перед этим еще заказать по телефону автомобиль, потому что его собственный остался на ночь в городе. Но Швиль отказался. Ночь была теплой, пахло цветами, и ему надо было пройти всего три километра пешком. Едва Риволли закрыл дверь, как Швиль заметил человека, быстро покидавшего сад. Тогда Швилю эта тень не показалась подозрительной, потому что ворота замка были открыты и каждый мог свободно войти. Может быть, это был кто-нибудь из прислуги или садовник? Только на суде Швиль узнал, что в ту ночь в замке не было никого из прислуги. Незнакомец, шедший очень быстро, вскоре скрылся, но и одного мгновения было достаточно, чтобы в памяти Швиля запечатлелся его образ. Он обратил внимание на его бороду. Понятно, он вскоре забыл о нем. Но теперь человек, которого он когда-то видел в графском парке, снова стоял перед его глазами. Он не мог ошибаться. По паспорту, на котором был снимок, доктор назывался тогда Альберт Кубачи! «Его автомобиль», – продолжал вспоминать Швиль. В сотне метров от замка стоял автомобиль, ожидавший, очевидно, когда он оставит графа. Тогда он тоже не обратил внимание на это: почему бы так не стоять автомобилю? Дорога вела к городу, к гавани и к расположенному поблизости великолепному пляжу, и автомобильное движение было здесь очень оживленным.
Швиль совсем погрузился в воспоминания, когда услышал шум: это Ронделль поднялся со своего матраца. Сперва он внимательно посмотрел на археолога, потом на цыпочках вышел в коридор. Едва он исчез, как Швиль тоже поднялся. Он заранее составил себе уже несколько ящиков, образовавших нечто вроде стенки, за которыми он мог совсем незамеченным подслушивать разговоры Ронделля. Радист необычайно быстро установил соединение. Он говорил пониженным голосом.
– Несчастливая экспедиция: мы потеряли трех людей. Четверо еще в живых, но Ллойд тоже плох. Работа подвигается медленно. Шесть ящиков. Главный клад еще не найдет из-за всех несчастий. Новичок совсем ненадежен; доктор тоже потерял мужество. Надеемся справиться в три дня. Новичок должен остаться здесь. Непременно.
Ронделль замолчал и включил громкоговоритель. Швиль вздрогнул, когда совсем рядом услышал ненавистный голос Марлен:
– Делайте с новичком все, что находите нужным, согласна со всем. Через три дня, как условлено, в двенадцать. Заведите свои часы, сейчас десять минут четвертого пополудни. Перевели? О несчастьях не думайте, не играют никакой роли. До свидания.