– Хорошо, только один рассказик.
– Да!
– Но потом ты уснешь, обещаешь?
– Обещаю.
Салли улеглась рядом с Кэтрин, откинувшись на спинку кровати; дочка посапывала рядом.
– Какой рассказ ты хотела бы послушать?
– Вот этот, – ответила девочка, взяв книгу с ночного столика.
– «Там, где находятся дикие вещи», – прочитала Салли заголовок. Она хорошо знала этот рассказ о мальчике, чье воображение превращало его спальню в страшный остров, полный монстров, правителем которых в конце концов он и становился. Салли помнила, как эту же историю читала ей мать, когда она была еще маленькой девочкой, и ей снились страшные сны. Теперь, двадцать лет спустя, ничего не изменилось. Сознание ребенка по-прежнему во власти страха.
– Тебе все еще снятся страшные сны, малышка?
– Мм...
– Почему?
– Я боюсь.
– Кого?
– Монстра.
– Монстров нет.
– Нет, они есть. Вон там. – Девочка указала на шторы, закрывающие раздвижную стеклянную дверь.
– Нет, сладкая моя, никаких монстров там нет.
– Правда?
– Ну ладно. Давай читать рассказ.
Читая, Салли чувствовала, как дочка уткнулась лицом в ее грудь, прямо над сердцем. Читала она с выражением, так что монстры говорили у нее каждый по-своему, чтобы не пугать малышку. Та заснула еще до того, как мальчик по имени Макс вернулся с далекого острова в свою безопасную квартиру. Саллли осторожно встала с кровати, поцеловала Кэтрин в лобик и вышла на цыпочках из комнаты.
И опять счета. Финансирование типа «зеленый лист». Это было прекрасно. Две тысячи за компьютерное оборудование и ресторанное программное обеспечение, которое они сдали внаем на пять лет за двадцать восемь тысяч долларов. Вот это сделка!
– Мамуля! – снова послышалось из спальни.
– Что, милая?
– Я боюсь. Там монстры.
Салли встала из-за кухонного стола и направилась в спальню, но тут же остановилась. Ей не хотелось, чтобы девочка заставила ее вернуться.
– Таких чудовищ, как монстры, нет.
– Но, мамуля...
– Пора спать.
– А можно оставить свет?
– Я оставлю свет в холле.
– Спасибо, мамуля, ты лучше всех.
Трудно проявлять твердость по отношению к человечку, который говорит, что ты лучше всех, и верит в это.
– Спокойной ночи, – улыбнулась Салли, – я тебя люблю.
– И я тоже люблю тебя.
Салли вернулась на кухню, но заниматься стопками счетов ей не хотелось. Подошел срок арендной платы, и только Бог знал, откуда взять такие деньги. Аренда целого дома, а не только одной квартиры была одним из проявлений безрассудства в их финансовых делах. Это было безрассудством даже в случае со старым унылым двухэтажным домом, состоящим из двух спален и одной ванной комнаты, который любой строитель счел бы пригодным только для сноса. Однако Салли выросла в квартире без двора, без возможности уединиться, без трубы, по которой Санта-Клаус мог бы спускаться в ночь под Рождество. Кэтрин заслуживала лучшей доли, хотя не исключено, что хозяин дома выгонит их на улицу.