– А как же господин герцог? – желчно произнес Эмиль, когда она протянула ему письма.
– Я желаю занять свое место в королевском дворце публично, в полном соответствии с протоколом, – произнесла Таунсенд самым назидательным тоном, на какой была способна. – Мой супруг достаточно скоро узнает о моем приезде и по собственному побуждению прибудет сюда. Не сомневаюсь, что в данную минуту он находится в покоях Его величества, присутствуя при утреннем вставании короля. И совершенно уверена в том, что он может обойтись без вас то короткое время, какое займет мое поручение.
Эмиль бросил на нее взгляд, в котором присутствовали в равной мере и злость, и невольное уважение. Он натянуто поклонился и вышел. Таунсенд усмехнулась, когда дверь за ним громко хлопнула, и уже гораздо менее мрачно смотрела на все происходящее. Страх, терзавший ее в Париже, теперь исчез. Атмосфера в Версале была менее тревожной, чем она ожидала. Вероятно, она чересчур поспешила, примчавшись сюда. Всего вероятней, что обильные дожди, из-за которых карета ехала медленней обычного, и помешали Яну известить ее о том, что он задерживается. Нет сомнений, что в эту самую минуту дома, в Париже, ее ожидает письмецо от него.
Ободренная этой мыслью, Таунсенд опустилась на нарядный, с серебряными кистями пуф у окна и принялась намазывать медом одну из воздушных булочек, поданных ей к кофе. В течение ближайшего получаса письма ее будут вручены, и все узнают о том, что герцогиня Войн прибыла в свою резиденцию. Часа через два или три ей доставят официальные приглашения явиться ко Двору, а до тех пор она вольна делать, что хочет, – иными словами, без Эмиля и его непрошеных предложений разведать, где же, черт возьми, пропадает ее красавец и гуляка.
– Сесиль! – позвала она, заметив, что горничная забыла подать сливки. Ответа не было.
Таунсенд подошла к колокольчику позвонить, но ее остановил приглушенный смех, доносившийся из соседней комнаты, где Ян обычно в неофициальной обстановке принимал посетителей, писал письма или просматривал свою обильную почти в уединении, которое было невозможно сыскать где-либо еще в столь многолюдном дворце.
Позади этой комнаты располагалась спальня Яна с резными потолками, позолоченной мебелью, золотыми часами на каминной полке и изысканными изделиями из стекла, – все это имело целью придать комнате такую же пышность и величие, что и в парадной спальне короля Франции.
– Предполагался, говорят, просто-напросто очередной банкет, – говорила Сесиль, многозначительно вскинув брови. Таунсенд, не замеченная ею, остановилась на пороге у нее за спиной. – Пили, говорят, за королеву и дофина, они вместе с королем тоже ненадолго появились в зале. Говорят, весь полк выхватил сабли и приветствовал их, но, как только королевская чета удалилась, началась настоящая оргия.