Мощь, сила и грация сплавились воедино в одном человеке. Он был совершенен и... огромен. Как она была права, приклеив ему этот эпитет! Тори не могла отвести глаз – это казалось для нее таким же невозможным, как перестать дышать. В конце концов, тяжко вздохнув, она пристыдила себя.
Мужчина неожиданно вскинул глаза. Хотя он не мог ни видеть, ни слышать ее, сердце Тори бешено застучало. Она вскочила на ноги и побежала через джунгли как сумасшедшая.
У Гранта осталось ощущение, что, пока он купался, за ним наблюдали, – уж очень странно вдруг закачались кусты возле водопада. Конечно, там могла пробежать какая-то зверушка, но он подозревал, что дело было совсем не в этом. А когда Грант вернулся в лагерь и увидел своих людей, избавляющихся в кустах от завтрака, он окончательно понял, что не ошибся в своих предположениях.
Проснувшийся Йен обозрел со своего тюфяка печальную сцену и сквозь зевоту изрек:
– Второй раунд за Викторией.
Грант пришел к тому же выводу – несомненно, это было ее рук дело. Он заскрежетал зубами. Что ж, если ей угодно сразиться – он к ее услугам. Посмотрим, чья возьмет.
Что за мода начинать день с неувязок! Грант был раздражен до крайности. Чего бы только он ни дал, чтобы отмотать все назад!
Йен медленно встал.
– Интересно, – проворчал он, – осталось ли в моем теле хоть что-то неповрежденное? Хотя, возможно, это выяснится позже...
Грант сразу все понял. Пульсирующая боль в голове оставалась даже после плавания, а его спина... Он не был уверен, что кто-то всю ночь не держал его за плечи, упираясь коленом в позвоночник.
Йен, спотыкаясь, обошел лагерь.
– Дули, у тебя есть какая-нибудь проверенная пища?
– Нет, мастер Йен, пока еще нет. Я ничего не понимаю. Должно быть, это плохая вода. Или бочка была грязная... – Дули имел такой страдальческий вид, что Грант едва устоял перед искушением поведать ему о своих подозрениях. Он вспомнил, что его золовка, которая плавала на корабле Дерека, рассказывала, как две дюжины мужчин обвиняли ее в отравлении, ежечасно требуя протащить отравительницу под килем. На будущее придется поручить Дули стеречь Викторию, чтобы матросы не подвергли ее подобному наказанию.
– Я опять пойду с тобой, – внезапно объявил Йен. Грант только молча посмотрел на него.
– Но почему? – не унимался Йен. – Я умираю с голоду, и у меня нет шанса что-нибудь получить здесь. Раз ты приказал всем оставаться в лагере, мне прямой резон идти с тобой.
Перекидывая через плечо рюкзак, Грант не мог скрыть боли и поморщился. Черт побери, как за одну ночь эта вещь могла стать такой тяжелой?