- Неужели ты боишься меня, Мухтар?
Я не обратил на нее внимания и продолжал обращаться к Пилиасу:
- Она убьет меня, пока я буду лежать здесь, связанный и беззащитный!
Пилиас покачал головой и взял женщину за руку:
- Это Руха. - Он протянул ее руку ко мне. - Она твой друг.
Я отвернулся от них обоих.
- Мухтар, - сказала женщина, - чего ты боишься? Я ведь не причинила тебе никакого вреда.
Я так быстро повернул голову, что ударился виском о поручень носилок.
- Тогда зачем ты сыпала мне в глаза песок? И почему я лежу здесь привязанным, и голова у меня гудит так, словно из нее сейчас вылупится орел? - Я брызгал слюной на каждом слове в надежде, что они подумают, будто со мной сейчас случится еще один припадок.- Пилиас, однажды она уже пыталась меня убить. И если ты оставишь меня с ней наедине, она так и сделает!
Пилиас утер с лица слюну и повернулся к ведьме:
- Пожалуй, лучше тебе сходить за Улронтом.
Руха прищурилась и смерила меня долгим взглядом, а когда заговорила, голос ее звенел от гнева:
- Мое колдовство ничуть ему не навредило, Пилиас. У этого пса нет причин меня бояться!
Пилиас взял ее за руку и отвел немного в сторону, но, несмотря на оглохшее ухо и шум в голове, я расслышал, что он ей прошептал:
- А ему и не нужны никакие причины, госпожа. Он безумец.
Я почувствовал на себе взгляд ее темных глаз и понял, что ее не провело мое притворство. В то же время она не понимала, зачем я это делаю, а потому нервничала и злилась.
- Как скажешь, Пилиас. Я схожу за Хранителем.- Она даже для виду не понизила голос и говорила громко, чтобы я слышал. - Но ни в коем случае не развязывай его. Этот нищий затеял какую-то игру, которую нам пока не понять. Лучше всего считать его таким же опасным, как Кайрик.
- Хорошо, госпожа колдунья.- Пилиас пощупал карман в рясе. - Тебе понадобится этот знак, чтобы войти в Башню Хранителя.
- У меня есть такой. Я там сейчас живу.
С этими словами колдунья покинула комнату, даже не упомянув о своем видении, в котором я читал книгу. У нее была привычка держать такие вещи в тайне; за многолетнюю практику она пришла к выводу, что большинство людей скорее обвинит ее в своих бедах, чем поблагодарит за предупреждение. Возможно, из-за этой человеческой глупости ее так оскорбил мой притворный страх; я не буду утверждать это с уверенностью, скажу только, что она была первая женщина, которая с первой же секунды меня невзлюбила.
Когда за ней закрылась дверь, я заставил себя досчитать до ста. Мне не терпелось начать поиск книги, но приходилось проявлять терпение, иначе мой друг мог серьезно отнестись к предупреждению ведьмы. Меня не очень успокоило, что со мной остался Пилиас: я понимал, мой побег обрушит на его голову сонмище бед. Я поступил бы как друг, если бы позволил ему пойти за Хранителем, чтобы потом все обвиняли колдунью, но с ней мне было не тягаться. Если у меня и появился малейший шанс избежать пыток в царстве Келемвара, то Пилиасу предстояло оказать мне последнюю услугу.