И тут же тончайшие волокна времени вновь слились воедино. Хид, перевернувшись в воздухе, рухнул на землю и остался лежать. Родриго перевел дыхание и нагнулся. Осторожно потряс Хида за плечо. Тот дернулся всем телом и застонал.
– Доктора, – скомандовал Родриго. – Где доктор?! – уже заорал он, видя, что потрясенные десантники не двигаются с места.
– Успокойтесь, Кармона. – Горак подошел, как всегда, бесшумно. – Я уже здесь. – Он присел, ощупал Хида, затем обследовал его диагностом.
– Ему повезло, – сообщил Горак, поднимаясь. – Наткнуться на Родриго и ничего не сломать – воистину редкое везение! – Он посерьезнел. – А вообще-то, ребята, дело дрянь. Хорошо еще, если это у него нервный срыв. Какой-то чрезвычайно сильный стресс. Но если необратимое изменение психики, тогда… – Он помрачнел еще больше, словно вдумавшись как следует в смысл собственных слов. – Отнесите его ко мне в изолятор.
Горак повернулся и быстро зашагал к Базе. Но доставить Хида в медотсек оказалось совсем непростым делом. Кто бы мог подумать, что в этом распластанном на траве обмякшем теле всё еще таится дикая энергия? Первым ударом он уложил некстати оказавшегося рядом вечного неудачника Ренато Джентари, вторым «достал» здоровяка Йожефа Добаи, и лишь затем его удалось сбить с ног. Прижатый к земле, Хид неистовствовал. Он выгибался дугой, пытаясь освободиться от мощных захватов, и страшно хрипел, закатив глаза. Но силы были неравны. Для верности Хида спеленали охотничьей сетью, потом два десантника взвалили его на плечи и понесли на Базу.
– Берсерк чертов, – проворчал Йожеф, потирая ушибленный бок. – Его что там, наркотиками накачали? Я слышал, есть такая дрянь, уколешься – и потом можешь целых полчаса всех на своем пути в штабеля укладывать. Нам бы тоже иногда не помешало…
– Отставить, – негромко, но убедительно произнес Родриго. – Продолжайте заниматься! – Он повернулся и последовал за удаляющимися «санитарами».
Настроение было испорчено. «Вот не повезло, – думал Родриго, раздраженно сбивая носком ботинка пунцовые головки местных «одуванчиков». – Пропал день. Глупо пропал, глупее не придумаешь. Что случилось с Хидом? Какая лесная нечисть довела его до такого состояния? Я, по правде говоря, не испытывал к нему особых симпатий, но нервы у него были что надо. У меня еще, случалось, пошаливали, а у Хида – никогда. Очень исполнительный десантник. Пожалуй, как раз эта исполнительность и вызвала у меня неприязнь к нему. Он был постоянно готов выполнить любой приказ. ЛЮБОЙ! Ренато, к примеру, мог, совсем по-детски округлив глаза, удивиться очередной команде, которую он считал… как бы это выразиться… странной. Но чтобы Хид… Вот и сидела во мне занозой мыслишка, что он просто-напросто карьерист, умело скрывающий не предназначенные на показ естественные человеческие чувства. Выслуживался. Хотя какую карьеру он тут мог сделать? Занять мое место? Невелика должность. – Родриго усмехнулся. – Ну ладно. В конце концов Хид нашелся. Могло быть хуже. Впрочем, медицина еще не сказала последнего слова. Что совсем скверно, так это полная неопределенность перед завтрашним рейдом. Сегодня была всего лишь репетиция, и уже один, пусть даже временно, выбыл из строя. А завтра? Скольких мы недосчитаемся? Нет, спешить с проведением рейда именно сейчас – это смахивает на авантюру. Но попробуй переубеди Эрикссона! Узнав об исчезновении Хида, он только отрезал: «Ищите лучше, я не могу отменять запланированную операцию из-за вашего головотяпства!» Боевой у нас командир, ничего не скажешь. Задумал наступать – умри, но выполни. А на кого наступать? Если враг – это лес, то готов поклясться, что он держит в запасе еще немало сюрпризов. Скорее бы научники заканчивали свои предварительные исследования! Может, что и прояснится, а пока…»