– Не видела, поскольку разумные люди знают предел и не посягают на невозможное, а оттого и неудач избегают, – фыркнула мономатанка. – Птиц вроде твоей не построили даже горные нарлаки Ирезея, умеющие взлетать к Солнечному Огню!
– Что?.. – Коренга подался вперёд, уже ощущая зов искушения даже сильнее того, что борол его в Галираде, у лотка с книгами. Умеющие взлетать!.. Он не припоминал описаний подобного дива в книжке-всезнайке, что вела его за собой в странствии. Будь оно там, уж он бы не пропустил! Коренга даже заподозрил, не придумала ли девка этот Ирезей прямо здесь и сейчас, затем только, чтобы его подразнить.
– Расскажи, дитя, – неожиданно попросил Тикарам.
Ему ответил чернокожий парнишка.
– Это там, на востоке. – Он с добродушной улыбкой махнул рукой в сторону горизонта. – Здесь повсюду чтут Священный Огонь, ну а люди тамошнего согласия признают Солнце за самый старший Огонь, главенствующий над прочими. Мы там были с хозяином… В Ирезее правда строят больших коробчатых птиц, способных поднять человека. И взлетают на них, чтобы быть ближе к Солнцу во время молитвенного служения.
– Наш великий господин захотел подняться на коробе, – сказала девка. – Он не только учёный, он ещё и храбрец, каких поискать, но эти глупые люди отказали ему. – Мономатанка презрительно усмехнулась. – Они опасались, что прикосновение человека чужой веры осквернит священные короба и те больше не сумеют взлететь. Они полагают, будто Солнце принадлежит им в большей степени, чем кому-либо другому. Дай им волю, они плату начнут брать со всех, кто согревается его светом!
Тут Коренга смекнул наконец, чем объяснялось воинственное высокомерие служанки. Чернокожая любила своего господина. И готова была сжить со свету любого покусившегося на его благополучие и покой – будь то предводитель Солнечной веры или бездомный воришка.
Тикарам неожиданно покачал седой головой.
– Если верно то, о чём ты говоришь, – пробормотал он словно бы про себя, – ирезейцы на самом деле не много преуспели в науке полётов. Они лишь повторяют образцы, доставшиеся от предков, и не отваживаются от них отступать… Вряд ли славный Эврих почерпнул бы там нечто важное, пусть он сожалеет лишь о том, что не увидел Ирезей с облачной высоты! – И повернулся к Коренге: – А ты, коли хочешь совета, обрати внимание на хвост своей птицы. Ведь у корабля, скользящего по морской глади, есть не только паруса, но и руль…
ГЛАВА 47
Подслушанный разговор
Остаток дня Коренга провёл в бесполезных попытках подобрать нужный вес глиняного грузила. Он то подкладывал человечку в корзинке глиняную же поклажу, то, наоборот, покушался на само его тело. Ничего не получалось. Корзинка бестолково вихлялась, птицу вело то влево, то вправо, она заваливалась на крыло, страдала от ударов о землю, и Торону, похоже, наскучило без конца её приносить. Коренга мрачно думал о том, что так всегда получается, когда не выходит день за днём прилагать к чему-нибудь руки. Кажется: только дайте дорваться, и всё мигом получится. И вот – дорвался. И вместо немедленной удачи – как лбом в стену…