Зеркальце затряслось, загудело, покрылось красными, зелеными и синими полосами, потом посредине его появилась светящаяся полоса. Донесся плеск волн.
— Изображение барахлит, — призналась Марья, и постучала по зеркальцу кулаком. На мгновение мелькнула вода, песчаный берег и чье-то злое лицо. И все. Зеркальце покрылось мелкими квадратиками, сеткой окаянной, и больше ничего не показывало.
— Силен Кащей, — вздохнула Марья. — Чары наложил. Не получится у нас дорогу к нему увидеть.
И тут дураку пришла в голову гениальная мысль.
— Марья! А может зеркало показать кавказца Кубатая? Говорят, что он все на свете знает, даже к Кащею дорогу!
Марья хмыкнула и сказала:
Свет мой, зеркальце, мечтаю
Я увидеть Кубатая,
Что на свете всех умнее,
Всех румяней и белее!
Зеркальце загудело, на мгновение показало князя Владимира («Это оно так, подстраховывается», — пояснила Марья) и неожиданно выдало изображение большой, знакомой Ивану избы.
— Изба-читальня боянская! — ахнул дурак.
А зеркальце уже демонстрировало им дюжего усатого молодца с зелеными волосами. Молодец крутил ус и объяснял боянам разницу между ямбом и хореем.
— Так вот ты какой, Кубатай-кавказец! — ахнул дурак. — Спасибо, Марьюшка. Этого бояна я в два счета к нам завлеку, а уж тут выпытаем все помаленьку.
И дурак бросился взнуздывать Гнедка.
Повезло Ивану-дураку, ох как повезло! Бояны-то народ дружный, своих в беде не бросают. И если б стал он похищать Кубатая прямо из боянской избы, завязалась бы сеча жестокая. Пришлось бы дураку или отступать несолоно хлебавши, или всю культуру русскую под корень истреблять.
К счастью, Кубатай от общества немеряно пьющих боянов опьянел капитально. Вышел он на крыльцо, отдал должное природе-матушке, решил в уме пару дифференциальных уравнений, сочинил сонет о красоте русской ночи и стал уж было в себя приходить... Как вдруг, откуда не возьмись, появился Иван-дурак!
— Здравствуй, Кубатай! — отвесил он поклон. — Исполать тебе, мудрый!
— Здравствуй и ты, дурак, коли не шутишь, — сказал Кубатай, мечтательно глядя в небо. — А откуда ты меня знаешь?
— Кто ж тебя не знает? — притворно удивился Иван. — Слух о тебе прошел по всей Руси великой.
Кубатай ласково кивнул Ивану и ткнул пальцем в небо.
— Видишь ту звездочку ясную, Иван?
— Вижу. То...
— Венера! — мрачно сказал Кубатай. — То Венера подлая!
— Да какая ж Венера, — удивился дурак. — Это полярная звезда. Венеру, поди, только по утрам и вечерам видно!
— Да? — удивился Кубатай. — А как похожа... Стой! А ты... не сфинкс?
— Кто-кто?
— Не сфинкс ли ты часом замаскированный, а, Иван? Покайся, я все прощу!